Репатриация на чужбину

– Орден Отражения всегда выступал против всяческого насилия, – безо всякого энтузиазма полилось из меня. – И я не стану нарушать его устоев. Всё останется таким, как оно есть. Орден не прибегнет к обвинениям перед таном Руфеса.

Тут сотник, которого поддерживали два ординарца, злобно ощерился.

– Орден Отражения в лице Внимающей именем Ксейя лишает своего благословения тебя, сотник, и твою кровь. Я накладываю на тебя тёмную стигму Ордена. И пусть боги сами покарают тебя своей волей в свой час. В лице Ордена Отражения ты лишаешься защиты, на которую имеет право всяк живущий. Ты не увидишь боле нашего лица, и мы не желаем видеть твоего.

Глава 11

В которой меня понесло в море…

И в размышления

У нормальной женщины всё должно получаться. У неё все должны быть дома. И никто, никто не должен этому мешать, пока она нормальная и всем хорошо. Пока в её голове громыхает кадриль невинных мыслей с пустяшными. А иначе из неё вылезет такая тварь, что… Как было у Войнич в моем нелюбимом «Оводе»? Там, где тот мужик ласково просит у другого, дескать, будьте любезны, подпишите собственноручно свой смертный приговор. А то моё нежное сердце не может позволить мне сделать это обычным порядком. Когда-то это показалось мне наигранным – подумать не могла, что оно вполне жизненно.

Привычно пробалтывая слова проклятья, я мучительно пыталась сообразить: как бы подстроить этому борову что-нибудь естественное? Откладывать не хотелось – не та ситуация. Да и его оскал не оставляет сомнений: этот урод будет защищаться до конца. Возможно, именно до моего конца, а с какой стати? Мне умирать нельзя. Мои драгоценные ребята в беде, а моя душа в мучительной болезненной панике. В голову ничего путного не приходило, сколько бы я не елозила глазками по окружающему ландшафту. Но, тут, наконец-то, в кои-то веки – ни с того, ни с сего – на меня обратили внимание боги.

Ибо никак иначе инфаркт – или инсульт – приговорённого я объяснять не же-ла-ю. И ведь ничуть не жаль скотину – какая-то не слишком приятная моя личная тенденция. В этих самокопаниях я провела следующие несколько минут, пока жертва чёрной метки, выгибаясь, задыхалась. Пока вокруг неё суетилась часть народа. Пока остальная – большая часть – презрительно провожала глазами бывшего сотника в последний путь на руках ординарцев. Или как их там ещё?

Минуты молчания не было. Верней, была, но посвящалась не жертве, а мне – беспринципной убийце. Намешано там было всякое: в основном злорадство и частично утолённая жажда мести тому, кто их подставил. Подозрительная опаска в мой адрес – где-то даже неприятие. Был, естественно и щенячий восторг от моей лихой выходки, и более сдержанное удовлетворение тех, кто постарше и поумней. Даже сочувственные нотки к облажавшемуся и почившему сотнику. Всё-таки не посторонний им всем человек: сослуживец, командир, и, вполне возможно, неплохой. Только вот подставил своих людей, почем зря, а у мужиков за это принято платить без дураков.

– Как нам вылезти из этого дерьма с честью? – первым нарушил тишину уже целиком мой десятник Мейхалт, порадовав долгожданным конструктивизмом.

И что самое приятное: вопрос адресовался мне. Я уж начала беспокоиться: как бы это так плавно завернуть народ в нужную сторону? Так что не позабыла в очередной раз беззащитно вздохнуть и выдала:

– Освободить моих опекунов. Я не могу себе позволить их потерять, – выдержала паузу и поделилась сокровенным враньём: – Для сестры Ордена Отражения это фатальная потеря, граничащая со смертью.

Перепугались все – кто соскучился по такому греху, как погибель Внимающей? И уже через несколько минут безо всяких призывов и лозунгов часть гвардии города Влаадока выруливала на улицу, ведущую к порту. Я неслась, как на крыльях, к вящему неудовольствию Эпоны. Подруга укоризненно мотала башкой и фыркала на Саргова обра, что подбадривал её залихватским хеканьем. Моя атака во главе тридцати всадников завершилась у невысокого обшарпанного здания портовой кутузки. Местные стражи из портовых жителей даже не пытались квакать, но двери распахивать не стали. Ни к чему. Никаких таких опекунов Внимающей здесь нет. Потому, как вынесены ещё ночью бандой северян да утащены в неизвестном направлении.

Каких северян? Да тех самых, что пришли неделю назад с Сугардаром Бешеным. И с его ненормальным братцем Олфадаром по прозвищу Крикун. Точно их людишки приходили? Как же не точно, коли сам Олфадар с ними и заявился. А зачем же это почтенному купцу с севера понадобились опекуны Ордена Отражения? Так не можем того знать, поскольку едино сотнику то и ведомо. Какому сотнику? Естественно нашему свеже-преставившемуся. Есть ли идеи по этому поводу за…, скажем, целый золотой? Да это конечно! Как не быть? За этакую деньгу со всем нашим старанием…