Репит

Я забираюсь на свою сторону кровати и устраиваюсь поудобнее. Может быть, завтра я просто спрячусь в шкафу. Возьму день психологического здоровья и исчезну из мира на некоторое время. Подробности нашего разрыва эмоционально измотали меня. Может, спросить Эда, не хочет ли он спрятаться со мной? Для него это тоже было адом.

— О чем думаешь? — спрашивает он, ложась на свою сторону кровати.

— Подумываю не спрятаться ли в шкафу завтра. Взять небольшую паузу, так сказать.

— Звучит неплохо.

— Можешь присоединиться. Просто нужно найти шкаф побольше.

— Хм.

Я поворачиваюсь Эду.

— Я не собираюсь извиняться снова. Я уже так много раз это делала, что навязла на зубах, верно?

— Все еще думаешь, что я тебе изменял?

— Нет. Я знаю, что не изменял. Это просто не похоже на тебя. — Меня обуревает море чувств. Придется иметь с ними дело. Я поворачиваюсь на спину и смотрю в потолок. — Интересно, узнаем ли мы когда-нибудь, что, черт возьми, творилось тогда у меня в голове?

Эд что-то бормочет.

— Эй, это Тесса? — спрашиваю я, указывая на рисунок на стене, где изображена нижняя часть спины женщины, изгиб бедер и округлости ягодиц.

Наверное, это не самый мудрый вопрос, но все равно.

— Конечно, нет. Это ты.

— Ох.

— Думаешь, я повесил бы рисунок какой-то обнаженной женщины в нашей спальне? — Эд качает головой. — Я все еще не могу заставить себя снять его. В первую неделю после твоего отъезда я просто пил. Я был на самом дне. Не мог поверить, понимаешь? Ты всегда была немного неуверенной в себе, но я думал, что у нас все под контролем. Я думал, ты знаешь, что я чувствую…

— А через неделю или две уже начал встречаться с другими женщинами, — добавляю я услужливо. Эд бросает на меня взгляд. Не сердитый. Удивленный, может быть. — Все в порядке. То есть, может быть, я немного расстроена тем, как быстро ты к этому перешел. И я даже не собираюсь поднимать вопрос, что ты пригласил кого-то в мой любимый ресторан, потому что… Ну, просто не собираюсь.

— Клем, ты бросила меня. Какой бы версией себя ты в данный момент не являлась, но это ты ушла. Свалила. Уж кому-кому, а не тебе расстраиваться..

— Прекрасно. Как скажешь.

Эд улыбается. Как будто ему нравится, что я ревную. Хотя одному Богу известно, что на самом деле он думает.

— Как я уже говорил: неделю после твоего ухода я пил, и тогда Тесса и Невин взялись приводить меня в чувства. Они напомнили, что у меня есть работа, салон, которым нужно управлять. Я взял себя в руки и… В общем, свидания заменили выпивку. Я был несчастным двадцать четыре часа в сутки, а это отвлекало.

— Френсис говорила, что я тоже была в полном беспорядке. — Я снова таращусь в потолок. Это безопаснее, чем глядеть на Эда. — Сегодня много чего произошло, и есть что переварить.

Эд молчит, потом спрашивает:

— О чем ты сейчас думаешь? — Впервые за целую вечность его лицо открыто и беззащитно. Таким он еще красивее. — Клем?

— О многом. О красоте. Разочаровании. Потерях. И сексе, конечно. В конце концов, мы вместе лежим в постели и трудно не думать об этом на каком-то уровне. Все дело в физическом осознании, понимаешь?

— Мы много трахались в этой комнате, — после недолгой паузы, говорит он. — Мы трахались почти в каждой комнате.

— Правда?

— Думаешь, я вру? — он улыбается уголками губ. — Ну, я могу.

— Теперь это соревнование?

— Лейф был прав, надо было рассказать тебе все. Только говорить об этом — дело нелегкое. Словно заново все пережить. Но мы должны быть честными друг с другом, верно?

— Да, я бы этого хотела. Абсолютно.

— Тогда давай, задавай свои вопросы. Я знаю, что они у тебя есть. У тебя всегда они есть.

— И о скольком мне будет дозволено спросить?

Он пару секунд думает.

— Не уверен. Сначала ударь меня своим самым худшим, оттуда и пойдем.

Если он готов раздвинуть границы, я более чем счастлива услужить.

— Твой член проколот? Сегодня в магазине я видела книгу о пирсинге гениталий, и это натолкнуло меня на мысль…

— Нет. — Эд смеется. — Это очевидно, что я не против тыкать себя иглой, но только не там.

— Я тебя не виню. Должно быть, это чертовски больно.

Он качает головой, ухмыляясь.

— Что?

— Ничего. Еще есть вопросы?

— Гм… сколько раз ты был влюблен?

— Парочку, но это быстро проходило. Сначала ты ныряешь в любовь с головой, держишься, сколько хватит воздуха, и выныриваешь. Найти такую любовь, что и выныривать не хотелось… это совсем другое. Особенное.

— Айрис говорила, что брак — это поиск того, чью фигню можно терпеть долго. Того, кого захочешь видеть и говорить каждый день до конца жизни.

— Она права.

— И ты искренне думал, что это я? То есть, судя по тому, что ты говорил…

Эд перекатывается на бок и пристально смотрит на меня.

— Клем, ты была не так уж плоха. Когда все идет к черту, ты вспоминаешь только плохое. Наверное, это самосохранение. Способ убедить себя, что тебе лучше без другого человека.

— Наверное.