Репортаж из петли

Понс взглянул на часы.

– Прошу нас извинить, мы должны торопиться на поезд.

В купе вагона, пока поезд мчался в Лондон, Понс рассказал о моем промахе.

– Видите ли, в лечебной карте отсутствовала важная деталь. Очень важная, но ее там не было. Следователь упоминал о пятнышке подкожной инъекции, но в записях карты об уколе ничего не говорилось. Хотя трудно представить, чтобы мисс Сьюзен записала там: "Внутривенная инъекция пузырька воздуха." Не правда ли? В убийстве этих людей можно было подозревать любого, но почему другие случаи не вызвали последующей мести? Значит, некто проявил к этим трем большее участие, чем к остальным. Или же мистер Анстратер вел заседания в других городах. Но только в Россе Провидение вмешивалось в его дела и вносило свои поправки. То есть, доступ к документам заседаний имел первостепенную важность.

Дом мисс Спринг стоит рядом с церковью, в которую часто ходила мисс Сьюзен. Сестра судьи работала в госпитале, то есть она имела подход к Перси Диксону. Смерть Элджи Фостера могла быть результатом внезапного импульса, или ее тщательно спланировали. Я верю в первое, так как предумышленность подразумевает длительную слежку за домом Фостера, а это могло стать заметным, и мисс Сьюзен попала бы под подозрение. Возможно, страх судьи Анстратера по поводу сомнамбулизма ослепил этого человека, и он пропустил изменения в психике своей сестры, хотя судья определенно знал, что она глубоко не согласна с его концепцией правосудия.

Таким образом, дело оказалось элементарным. Единственно возможным мотивом для изменения судебных решений на фатальное устранение преступников могло быть страстное желание справедливости и справедливого наказания. Такое желание обычно возникает у многих из нас, когда суд кажется слишком снисходительным, но многие, тем не менее, не начинают совершать актов возмездия. Мисс Сьюзен знала это чувство многие годы, но лишь убийство Генри Арчера подтолкнуло ее к действию. И мы никогда не узнаем, убивала ли она из чувства справедливого возмездия, или казнь Спринг и Фостера служила только маскировкой смерти Диксона – того, кто убил друга и возлюбленного мисс Сьюзен Анстратер.

Он пожал плечами.

– Это маленькое дело влечет за собой следующую мораль – если слишком много людей настаивают на милости Божьей, сохраняя ничем не оправданные жизни, то это может, в конечном счете, побудить других способствовать чьей-то смерти.

Ричард Деминг Повышение

Национальный банк Мидуэя был ответвлением огромной банковской сети, и управляющие отделений (даже в больших городах) не имели статуса выше вице-президента, поэтому, занимая самую высокую должность, муж моей сестры значился всего лишь помощником вице-президента.

Пока моя сестра была жива, я и Арнольд Стронг неплохо ладили между собой. Мэри во мне души не чаяла. Он не хотел огорчать ее, поэтому дал мне работу в банке, ссудил три раза небольшой суммой и даже внес за меня деньги, когда в документах обнаружили недостачу в пару сотен долларов.

Поначалу Арнольд ограничился крепким разносом, выложил деньги из своего кармана и взял с меня слово, что впредь я никогда не позарюсь на наличность банка. И надо же – только он замял дело, как у меня обнаружили вторую недостачу.

К тому времени Арнольд овдовел. Его больше не заботило, что могла подумать Мэри. У меня не хватало каких-то жалких семидесяти пяти баксов, а он раздул такую трагедию, будто я украл миллион. Меня тут же уволили. Я получил сутки на погашение недостачи, и Арнольд сказал, что передаст дело в суд, если я с ним не рассчитаюсь. Деньги мне занял один знакомый шулер.

И все же, вышвырнув меня из банка, он, можно сказать, сослужил мне добрую службу, потому что я достал работенку лучше прежнего. Гарри Канц, букмекер, чья система ставок и оказалась причиной моих растрат, свел меня с Большим Джо Варцем. А Большой Джо занимался доставкой и распространением горячих товаров с ограбленных грузовиков. Я получал за работу по три сотни в неделю и продержался два года, пока однажды федеральная полиция не заглянула в один из чемоданов Джо. К счастью, ни ФБР, ни городские копы на меня не вышли, но работу я потерял.

У меня как раз кончились карманные деньги, когда я столкнулся с Арнольдом – впервые с тех пор, как он дал мине волчий билет. Это случилось в пригородном баре, и заведение, помнится, называлось "Том-Том". Это было совсем негодное место для встречи с уважаемым банковским служащим. В таких притонах официантки приносят фонарик, если кому-то вдруг приспичит взглянуть на меню. А такого почти не случалось, потому что сюда не кушать ходили. Клиентура была сугубо мужской, и парни здесь только и делали, что жались в кабинках с девчонками – причем за отдельную плату владелец этого бара разрешал даже погулять с его работницей на воздухе или в машине.