Репортаж с петлей на шее. Дневник заключенного перед казнью

«В двух легковых автомашинах, под руководством Лаймера, я и еще шесть агентов гестапо отправились на место свидания. С нами были: криминальный секретарь Цандер, криминальный секретарь Дюмихен, криминальный чиновник Фридрих, доктор Ганс и чешский полицейский чиновник Нергр. В 21 час 15 минут мы покинули здание гестапо. Я сказал Лаймеру, что автомобили следовало бы оставить напротив фабрики «Орион» и оттуда идти пешком на место свидания. Лаймер был другого мнения. Он распорядился оставить машины возле дома архитектора Кубика, Прага XII, Бенешовская улица. Оттуда мы отправились к кинотеатру на Мичанках. Видимость в темноте была очень плохая. Наблюдать можно было лишь за входом в кино.

В 21 час 55 минут на свидание явился Дворжак. Он вошел в вестибюль кинотеатра. Мы это отчетливо видели; сеанс еще не кончился, и вход был освещен. Но и после окончания сеанса, примерно в 22 часа 15 минут, ни Выскочил, никто другой не явился на встречу с Дворжаком. Около 22 часов 40 минут мы покинули место свидания и уехали во дворец Печека, куда согласно договоренности в 23 часа явился и Дворжак. На мой вопрос, почему не состоялась встреча, он высказал мысль, что мы, вероятно, себя чем-то выдали. Я предположил, что Дворжак умышленно указал нам неправильное время. Он возражал и внес предложение сейчас же арестовать Елинека в его квартире, что должно было внести ясность в это дело. Состоялся обмен мнениями. В результате было решено немедленно арестовать Елинека.

Около полуночи агенты гестапо арестовали Елинека в его квартире на Панкраце.

Уже тогда, когда Дворжак сообщил мне адрес Елинека в Праге, на Панкраце, я вместе с Дворжаком и Лаймером провел наружный осмотр квартиры Елинека. Это было сделано как-то в субботу, после полудня. Елинек жил в современном новом доме № 1133 на ул. Хиттусиго. Дом имел два входа. В нем проживало около 60 семейств. Квартира Елинека была на первом этаже. Во время осмотра было решено при аресте обитателей квартиры установить охрану и снаружи.

Причина несостоявшейся встречи Выскочила с Дворжаком заключалась в следующем.

Как я уже указывал выше, мы хотели оставить автомашины перед фабрикой «Орион». Но по приказу Лаймера поставили их перед домом архитектора Кубика на Бенешовской улице. Кубик, пожилой человек лет шестидесяти пяти, большей частью находился вне Праги, в Южной Чехии. Жена была значительно моложе его. Некая Панушкова служила у них домработницей. Панушкова и привела к Кубикам Выскочила. Он жил у них нелегально примерно с осени 1941 г.

Мы оставили автомашины возле виллы, а сами отправились к месту свидания, находившемуся напротив дома. Позже, когда была арестована Кубикова, удалось установить, что Выскочил заметил наши автомашины и обратил внимание на то, что человек восемь мужчин окружают кинотеатр на Мичанках. Хотя Выскочил и не был уверен, что это гестапо, тем не менее он не вышел из квартиры и вместе с Кубиковой и ее сыном наблюдал за нашей подготовкой. Он видел также, как автомашины отправились в обратный путь. К моменту нашего отъезда, показал впоследствии Выскочил на допросах, он уже точно знал, что мы из гестапо.

Кубикова и ее сын были арестованы по другому делу в июне 1942 г. и приговорены к смертной казни. Упомянутую Панушкову привел в гестапо ее собственный муж мясник Панушка, также в июне или июле 1942 г. И она, по другому поводу, была приговорена к смертной казни.

28 апреля 1942 г. – продолжал далее Бем, – около 0.30 ночи, мы позвонили в квартиру к Елинекам. (Даты указаны ошибочно. Елинеки были арестованы вместе с Юлеком 24 апреля 1942 г. около 10 часов вечера. – Г. Ф.) Дворничихе был отдан приказ не запирать вход в дом и оставаться у себя. Еще раньше двое полицейских установили наблюдение за квартирой. Мы знали, что кроме Елинеков там находятся еще люди. Поскольку нам не открывали, мы взломали дверь. В кухне застали несколько человек, в их числе двух или трех женщин. Кроме Елинека в квартире оказались трое мужчин. В момент нашего прихода, по-видимому, в полном разгаре было веселье, так как на столе стояли чашки с горячим кофе и блюдо печенья. При нашем появлении поднялась суматоха. Мы заметили, что один из присутствовавших намеревался пустить в ход оружие. Как позже выяснилось, это был бывший боец в Испании Мирослав Клецан, носивший подпольную кличку Мирек. Всем присутствующим было приказано поднять руки вверх. После этого они были подвергнуты строгому обыску, чтобы установить, нет ли при них оружия. Кроме пистолета, найденного у Клецана, никакого другого оружия найдено не было. В момент обыска я стоял спиной к спальне, свет в ней был погашен. Вдруг в комнате появился мужчина, обросший бородой и усами. Я успел заметить, как он сунул в постель два револьвера. Оба они оказались заряженными. Вновь появившемуся также приказали поднять руки вверх и тщательно его обыскали. Мы просмотрели личные документы задержанных. У бородатого мужчины было найдено удостоверение на имя Гора или Горака. Документ на это же имя оказался и у Клецана. Все лица, оказавшиеся в квартире, были арестованы и доставлены в гестапо. Я ехал в гестапо в одной машине с Клецаном и бородатым мужчиной. Еще в дороге я спросил у Клецана и его соседа об их настоящих именах. Ни один из них, однако, не дал мне правильного ответа. Когда обоих привели в канцелярию Лаймера, Клецан заявил, что согласен давать показания, и назвал свое настоящее имя. Поэтому он был немедленно отведен в соседнюю комнату – в кабинет № 428. Я остался с Клецаном. Бородатый же мужчина отказался давать показания. Его подвергли допросу в служебном кабинете Лаймера. Допрашивали: Лаймер, Фридрих, Цандер, Дюмихен, доктор Ганс и криминальный секретарь Каллус. Подследственный упорствовал и не хотел назвать свое настоящее имя. Во время допроса его били. При этом особенно отличились Фридрих и Цандер. Фридрих похвалялся, что собственноручно убил уже восемь человек, и грозил прикончить также и бородатого. Я лично занят был Клецаном. Последний заявил, что бородатый мужчина – Фучик, что он является членом Центрального Комитета нелегальной Коммунистической партии Чехословакии и что он, Клецан, действовал лишь по его, Фучика, приказу.

Я тут же пошел в кабинет Лаймера и сообщил, что бородатый мужчина – это Фучик. Одновременно я заявил Лаймеру, что ведение этого дела беру на себя. Я также просил Фридриха больше не бить Фучика. Когда Фучик услыхал, что Клецан выдал его, он печально и вместе с тем с презрением поглядел на Клецана, которого привели из соседней комнаты для очной ставки. Затем Фучик сказал: «Ну вот, теперь вы знаете, что я Фучик». При этом он принял гордую позу.

Начиная с этого момента, он не произнес ни слова. По приказу Лаймера Фучика снова били. Я же опять – было около пяти часов утра – обратился к Фридриху и Цандеру, сказав, что не имеет смысла бить человека до смерти. На это Фридрих ответил, что мне еще нужно у него многому поучиться. Часам к шести утра Клецан закончил свои показания. Так как Фучик отказался отвечать на вопросы, около шести часов утра его отвезли в панкрацкую тюрьму…»