Репортажи из-под-валов. Альтернативная история неофициальной культуры в 1970-х и 1980-х годах в СССР глазами иностранных журналистов, дополненная инт

Газета Frankfurter Allgemeine Zeitung 15 сентября внесла уточнения в свою заметку от 4 сентября, сообщив, что в Невском дворце культуры в Ленинграде в течение 10 дней экспонировалось около 500 картин 87 ленинградских художников разных направлений.

Однако гораздо больше внимания в заметке уделено годовщине первой разогнанной выставке художников-нонконформистов на пустыре в Беляево. Желание художников отметить эту грубо смятую экспозицию под открытым небом привело к многочисленным приключениям и детективным сюжетам. Так, художник Вадим Филимонов отправился в Москву с двумя холстами, чтобы принять участие в поминальной выставке. В качестве меры предосторожности он изменил внешность, обрезав свои распущенные волосы и сбрив бороду. До Москвы он добрался кружным путем, пересев с поезда на автобус. Другой ленинградский художник, Игорь Синявин, тоже собравшийся в Москву, был задержан милицией при выходе из квартиры. Третий, Александр Арефьев, уже сидел в поезде, когда его вывели и отправили под домашний арест. Сюрреалисту Эдуарду Зеленину не дали выехать в Москву из Владимира и посадили в тюрьму на 15 суток за хулиганство. По слухам, аналогичные превентивные меры принимались и против некоторых известных московских художников.

В итоге в этом году в Беляево собрались всего около двух десятков человек, в том числе три участника разогнанной выставки 1974 года. «Инициативная группа» этих московских художников даже обратилась в ЮНЕСКО с предложением официально объявить 15 сентября Днем свободного искусства. Но вряд ли это событие будет вновь привлекать столько внимания, как годом ранее. Тем более что 20 сентября, с одобрения местных властей, во Дворце культуры ВДНХ открывается новая выставка свободных художников.

Газета International Herald Tribune от 15 сентября поместила заметку Кристофера Рена о стараниях властей сделать все, чтобы не допустить повтор взбудоражившей мир выставки на пустыре в Беляево год назад. Как упоминалось выше, Рен был одним из четырех корреспондентов, пострадавших в ходе разгона зрителей и художников условными «дружинниками». На памятное место с семьями и друзьями пришли всего три художника, из них только один принес две маленькие работы маслом, пряча их под плащом и распахивая его перед каждым зрителем[57]. Намного больше там было западных корреспондентов, а еще больше — людей в сером, старавшихся держаться незаметно. Как подчеркивает Рен, большая часть художников, в том числе Оскар Рабин, предпочли проигнорировать годовщину «бульдозерной выставки» в связи с открытием 20 сентября выставки независимых художников в ДК ВДНХ.

В основном текст Рена повторяет сведения, изложенные в других газетах, но часть заметки посвящена отпущенному 14 сентября из КПЗ историку и писателю-диссиденту Андрею Амальрику. В мае этого года Амальрик вернулся из мест весьма отдаленных, где провел в общей сложности пять лет за публикацию в Амстердаме Фондом имени Герцена его книги-эссе «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?». Ему не восстановили московскую прописку, поэтому он не имел права жить в Москве, однако в московской коммунальной квартире проживала его жена Гюзель, и он отказался ее покидать. Вечером предыдущего дня его вытащили из постели, доставили в милицию, но на следующий день отпустили, велев убраться из столицы в течение трех суток в деревню в Калужской области. Амальрик, пишет Рен, по действиям властей понял, что ему придется подчиниться приказу.

22 сентября газета Süddeutsche Zeitung публикует сообщение Ассошиэйтед Пресс о том, что новая выставка художников-нонконформистов в Москве снова закрылась из-за спора между участвующими художниками и правительственными цензорами через полчаса после открытия. Многие из 160 участников сняли в знак протеста свои работы со стен Дворца культуры на Выставке достижений народного хозяйства, когда узнали, что представители отдела культуры столицы без лишнего шума удалили 41 из 800 выставленных работ из экспозиции как «тенденциозные». Около 2 тысяч москвичей, услышавших о выставке, по-видимому, от друзей и знакомых и ждавших, когда же их впустят, были отправлены домой.