Репутация герцога

— Ваше величество, ваше высочество, позвольте представить моего шурина, маркиза Деверилла. Валентин, это Стивен Эмбри, король Коста-Хабичуэлы, и его дочь, принцесса Жозефина.

Оба остались сидеть. Недавно они коронованы или нет, но, казалось, им не требовалось учиться соответствовать своему рангу. Себастьян потер левый глаз, чтобы скрыть дергающиеся мышцы.

— Рад познакомиться с вами, лорд Деверилл.

— И я, ваше величество, — с чарующей улыбкой ответил Валентин. — Себастьян упоминал о бренди.

— Да, действительно. — Король наконец поднялся и приказал стоявшему у винного шкафчика лакею: — Три бренди и бокал красного вина, пожалуйста.

— Слушаюсь, ваше величество.

Валентин пошел взять свой бокал, Себастьян наконец перевел взгляд на принцессу Жозефину. На миг у него перехватило дыхание. Сегодня на ней было лиловое шелковое платье, расшитое серебром и напоминавшее звездное небо.

— Составьте мне компанию, Мельбурн, — указала она на кресло, которое освободил ее отец.

— Конечно. — От нее пахнет сиренью, решил, подойдя, Себастьян, хотя, возможно, это дурманящая белладонна, которую еще называют сонной одурью.

— Ну, ваша светлость, — уже тише продолжила она, пока король и Валентин что-то обсуждали, — вы, наконец, решили вспомнить о хороших манерах?

— Я ищу самый дипломатичный способ дать вам один совет, — парировал он, сосредоточившись на ее изумрудных серьгах, искрящихся на фоне черных локонов. Она шевельнулась, и Себастьян заметил, что принцесса пристально смотрит на его губы.

— Я не жду от вас дипломатии. Говорите что хотите.

Даже если она затевает спор, он не станет подыгрывать.

Себастьян проник в ее стратегию.

— Я лишь хотел сообщить вам, что здесь по традиции молодые леди, впервые появляющиеся на балах в «Олмаке», надевают белое, чтобы представиться патронессам.

Жозефина взглянула на свой наряд:

— Вам не нравится мое платье?

Себастьян сглотнул, его мужское естество шевельнулось.

— Оно замечательное. Но суть не в этом.

— А что сказали бы патронессы молодой леди, которая не подчинилась бы их диктату?

Это колебание? До этой секунды он не видел Жозефину неуверенной.

— Мне доводилось видеть, как девушек просили покинуть бал и больше никогда не приглашали, — честно ответил он.

— Это абсурд.

— Согласен. Но таков обычай.

— Не следует применять ко мне местные обычаи.

Улыбка тронула его губы.

— Согласен, но…

— Они не посмеют просить, чтобы принцесса уехала.

Не посмеют? Что им какая-то незначительная принцесса.

— Если откровенно, Жозефина, — тихо сказал Себастьян, — думаю, вам все-таки следует надеть белое. Ваш отец пытается найти инвесторов, и некоторые из них будут сегодня присутствовать. Вам, кажется, не терпится наделать много шума, но я бы этого не советовал.

Жозефина решительно встала, аромат сирени усилился.

— Вздор, какой! — пробормотала она. — Что еще мне нужно знать об этом глупом собрании?

— Если вы желаете вальсировать, то должны быть представлены патронессам и получить их разрешение.

— Прекрасно. Я надену белое, и вы меня представите. — С этим она вышла из комнаты.

— Вас представит женщина, — сказал Себастьян ей в спину.

Над его плечом возник стакан бренди.

— Черти зеленые, как выразился бы Закери, — пробормотал Валентин. — Прелестная девушка.

— Она ведет себя как безумная, — с чувством ответил Себастьян, понизив голос, поскольку к ним подошел король. — И вызывает раздражение. — Он повернулся к Эмбри: — У вас есть экземпляр проспекта для меня, ваше величество?

— Да. — Король взял со стола том и вручил Себастьяну. — И позвольте мне снова повторить, насколько я уважаю вашу деловую хватку и как благодарен, что принц-регент назначил вас помогать нам.

Себастьян склонил голову.

— Королева Мария присоединится к нам сегодня вечером?

— Да, она будет. — Король усмехнулся. — Что объединяет всех женщин, так это то, что им требуется очень много времени на одевание. — Он переключил внимание на Валентина: — Надеюсь, что его светлость поощрит вас вложить капитал в Коста-Хабичуэлу, лорд Деверилл.

— Э-э…

— Ах, вот и она. Мария, ты знакома с герцогом Мельбурном? А это его зять, маркиз Деверилл.

Королева Мария, более пышная версия своей дочери, остановилась в дверях и сделала реверанс. Эмбри казался дружелюбным и приятным, его супруга олицетворяла собой традиционные представления о королевских особах — элегантная, спокойная и немного холодная. Ее дочь унаследовала все эти качества, за исключением сдержанности языка.

— Добрый вечер, господа, — сказала она, выпрямляясь. — И спасибо, ваша светлость, что сообщили Жозефине о принятых в «Олмаке» нарядах. Мы этого не знали.

— Не за что, ваше величество.

— Я ожидал увидеть в доме больше слуг, охраны и посыльных, — прокомментировал Деверилл. — У Мельбурна их больше, а у него минимальная семья.

— Мы заняты пополнением штата, — усмехнулся король.