Репутация герцога

— Вы сказали, что ваши люди направились навстречу мятежной армии. Что случилось с ними и с армией?

— Я отдал их под командование своему заместителю, а сам ушел в отставку, как и несколько самых преданных мне людей, служивших со мной долгие годы, как Оррин, например. Они теперь составляют большинство моей личной гвардии и членов кабинета министров.

— Итак, вы имеете стабильное правительство, стабильное население и красивую столицу, расположенную в идеальном месте, — сказал Мельбурн, рассматривая карту.

— Точно.

— Тогда для чего вам ссуда?

Отец Жозефины раздраженно взглянул на дочь. Она решила, что уже поколебала Мельбурна?

Она виделась с ним всего четыре раза. И один раз целовалась. Жозефина перевела дыхание.

— Даже рай может застыть, отвергая прогресс, — сказала она. — Коста-Хабичуэла должна развиваться и процветать. Мы должны эффективно управлять страной и защищать ее. Если Англия не способна помочь нам, — продолжала Жозефина, — нам придется найти кого-то другого. У нас нет выбора.

— Какую сумму вы имеете в виду? — Сэр Генри обвел пальцем границы Коста-Хабичуэлы. — Ссуда недавно созданной стране — это в лучшем случае большой риск.

— Фактически в этом нет никакого риска, — ответил король. — Я рад возможности обеспечить постоянную дружбу между нашими двумя странами. И взял на себя смелость подготовить несколько облигаций. Таким образом, любая ссуда, которую вы дадите моему правительству, немедленно станет инвестиционной возможностью для любого прогрессивно мыслящего англичанина.

— Гм. — Сэр Генри тер подбородок. — Учитывая данные Коста-Хабичуэлы, должен сказать, что любые ваши или, скорее, мои облигации кажутся более выгодными, чем европейские. И как вы сказали, большая часть Южной Америки борется против своих правителей. — Он взглянул на Мельбурна: — Каково ваше мнение на этот счет, ваша светлость?

Мельбурн долго смотрел на карту. Жозефина затаила дыхание. Может, она и ее отец выше рангом, чем герцог, но здесь, в Англии, он определенно имел больше власти и влияния.

— Представляется, что Коста-Хабичуэла перспективнее других стран в отношении иностранных инвестиций в настоящее время, — наконец сказал он, — но страна очень новая и очень далекая. Думаю, если вы заинтересованы в значительной ссуде, то должны предложить какой-то стимул.

— Может быть, дисконтированные облигации? — продолжал сэр Генри. — Несколько лет назад это хорошо поддержало денежно-кредитную систему Чили.

Король, сев, поглаживал усы.

— Знаете, джентльмены, есть хорошая идея, Предлагая продавать стофунтовые облигации, скажем, за девяносто фунтов, мы демонстрируем нашу уверенность в будущем и страхуем уровень прибыли для инвесторов.

— При девяноста фунтах к сотне ставка не может быть больше трех процентов, скажем, на десять лет?

— Это честно и справедливо. — Стивен Эмбри уныло улыбнулся. — Но есть еще один пункт обсуждения.

— Размер ссуды, — сказал Мельбурн. Жозефина не могла понять выражения его лица. Со стороны могло показаться, что он говорит о погоде. — Полагаю, вы определили сумму, ваше величество?

— Да. Чтобы организовать импорт, экспорт и приток населения, нужно нанять суда, закупить грузы и, конечно, учредить постоянное консульство здесь, в Лондоне. Думаю, сто тысяч фунтов хватит.

— Ст-то тысяч? — поперхнулся сэр Генри. — Боже милостивый! Я думал, вы попросите тысяч двадцать.

— Двадцати тысяч едва ли достаточно для нас, чтобы быть с другими в равном положении, — спокойно ответил король. — Как сказал его светлость, мы очень молоды. Мы должны начать с позиций силы, иначе мы ее никогда не обретем. — Он заморгал, будто внезапно что-то вспомнил. — Какой я глупец. Оррин, проспект, пожалуйста.

Мельбурн поднял бровь.

— У вас есть проспект?

— Я велел топографу подготовить его, когда мы готовились к поездке сюда.

Оррин вытащил из ранца толстую книгу.

— Тут все в подробностях. — Король положил том на стол. — Плодородие земель, климат, торговые маршруты, население, перспективы роста, и все проиллюстрировано. — Открыв кожаный переплет, он показал эскиз, изображающий трехмачтовый парусник, входящий в гавань, горы вдали, живописно разбросанные здания и мощеные дороги, сбегающие к доку у кромки воды.

— Сан-Сатурус, я полагаю? — протянул Мельбурн.

— Да. И, должен сказать, сходство очень большое.

— Весьма внушительно. — Банкир просмотрел несколько страниц. — Количество осадков, сельскохозяйственные сезоны, даже данные о валке леса.

— Как я сказал, сэр Генри, мы очень серьезно относимся к тому, чтобы Коста-Хабичуэла осталась на карте надолго. Я хотел бы, чтобы страна была в списке союзников Англии.

Банкир встал и подал руку.

— Сто тысяч фунтов.

Король поднялся и обменялся рукопожатием с сэром Генри.

— Моя глубокая и почтительная благодарность вам, сэр.

— Мои поздравления, — вставил Мельбурн, его пристальный взгляд снова задержался на Жозефине. — У вас, случайно, нет еще одной копии проспекта?

— Мы напечатали дюжину, — сказала она. — Но остальные в доме полковника Бранбери.