Репутация плохой девочки

– Однажды я брал урок парусного спорта, – признается Харрисон, отводя меня на хорошее для обзора место вдоль перил. – В итоге я свесился за борт, зацепившись лодыжкой.

– Ты поранился? – спрашиваю я, забирая свой превратившийся в кашицу слаш, поскольку я гораздо меньше моего спутника беспокоюсь о том, что тот станет липким.

– Нет, просто немного ушибся. – Харрисон, поблескивая на свету солнцезащитными очками, улыбается в этой своей жизнерадостной манере, от чего я чувствую горечь и опустошенность. Ведь такие счастливые и довольные люди, наверное, знают что-то, чего не знаем мы, простые смертные. Такое ощущение, что для них открыты все тайны Вселенной. Либо так, либо они просто притворяются. – К счастью, на борту была находчивая двенадцатилетняя девочка, которая сумела вытащить меня из воды до того, как я столкнулся с килем.

Однако не его вина, что он вызывает у меня такие чувства. Харрисон – настоящая находка. Ну, за исключением того, что он полицейский, а я лишь по счастливой случайности избежала статуса преступницы. Но в чем реальная проблема? Как бы ни старалась, я не могу пробудить у себя сексуального влечения к нему. Даже теплой еле заметной платонической искры. Этот факт, я уверена, не ускользнул от его внимания, поскольку, несмотря на всю кажущуюся простоту и искренность, Харрисон не идиот. Я разглядела тоску в его глазах, которая сменилась разочарованием, легкую дрожь в улыбке от осознания того, что, хотя мы ладим и хорошо проводим время, это не история двух влюбленных. И тем не менее, пока у меня нет причин думать обратное, что плохого в том, чтобы попробовать, и вдруг я к нему привыкну. Ведь вода и солнечный свет творят чудеса с растениями, так почему такое не может произойти с нами?

– Парусный спорт – это весело, но, честно говоря, работать приходится больше, чем оно того стоит, – ворчу я. – Вся эта беготня, подтягивание и наматывание ради парочки рывков скорости. Ты лишь тратишь время на то, чтобы все получилось, и у тебя нет возможности сидеть сложа руки и просто наслаждаться.

– Конечно, но это так романтично. Пара веревок и парус против сил природы. Способность обуздать ветер. Между людьми и морем не существует ничего, кроме изобретательности и удачи, – произносит он оживленно. – Как у самых первых мореплавателей, которые увидели новый мир таким, каким он показался из-за горизонта.

– Ты цитируешь фильм или что-то в этом роде? – поддразниваю я.

Харрисон покаянно улыбается.

– Исторический канал.

Голос по громкоговорителю объявляет десятиминутное предупреждение для лодок о приближении к линии старта. Участники наклоняют и раскачивают мачты в попытке занять нужное положение.

– Ну естественно, – я закатываю глаза, потому что как бы ужасно это ни звучало, но я правда ценю его особое чувство юмора. – Держу пари, ты не спал всю ночь, просматривая восьмисерийный документальный фильм Кена Бернса об истории морских экспедиций.

– Вообще-то это была программа о Христофоре Колумбе, где раскрыли его инопланетное происхождение.

– Ага. – Я киваю, подавляя смех. – Классика.

Наконец-то я начинаю испытывать более теплые чувства к нашему свиданию, однако совершаю ошибку, оглянувшись через плечо. Замечаю недалеко знакомое лицо – женщина уводит своих четверых детей от прилавка с жареным орео. Кайла Рэндалл.

Дерьмо. Мы обе застываем как вкопанные. Глядим друг на друга слишком долго, чтобы можно было отвести взгляд и притвориться, будто ничего не произошло. Время нельзя отмотать назад. Придется решить эту ситуацию.

– Что не так? – обеспокоенно спрашивает Харрисон, чувствуя мое явное беспокойство.

– Ничего. – Я протягиваю ему свой лимонный слаш. – Просто увидела кое-кого, с кем нужно поговорить. Ты не возражаешь? Я отойду ненадолго.

– Нет проблем.

Вздохнув, я подхожу к Кайле. Она наблюдает за мной, пока безуспешно старается сунуть салфетки в руки своим детям.

– Привет. – Совершенно неуместное приветствие в данных обстоятельствах. – Можно вас на минутку?

Кайле, похоже, не по себе. Прекрасно ее понимаю.

– Полагаю, что да. – Она переминается с ноги на ногу. – Но у меня сейчас дети, и…

– Я могу побыть с ними, – раздается услужливый голос Харрисона. Обращаясь к детям Кайлы, он спрашивает: – Ребятки, хотите поближе взглянуть на лодки?

– Да! – кричат те в унисон.

Да благословит Господь этого парня. Клянусь, я никогда не встречала никого более милого.

Харрисон подводит детей к перилам, чтобы они могли понаблюдать за тем, как лодки становятся на места. Я остаюсь с Кайлой наедине, и внутри зарождается знакомое чувство нервного предвкушения. Это все равно что подойти к самому краю крыши, пока на заднем дворе полно подбадривающих пьяниц, что столпились вокруг бассейна и нацелили на тебя свои камеры. У некоторых людей от страха сводит живот. Но я считаю, что страх – это линза. Он помогает сфокусироваться, если направить его в нужное русло.