Репутация плохой девочки

На ее лице появляется тревога.

– Насчет чего?

– Ты была права. У нас ничего не получится.

– Эван. – Настороженный взгляд, полный недоверия, стирает все краски с ее лица. – Это из-за прошлой ночи? Ты не клал наркотики в сумочку Трины. И не натравливал на меня Рэндалла. Ни в чем из этого нет твоей вины.

– Но я уговорил тебя пойти. Это моя вина, – мой голос повышается сам по себе. Такое чувство, будто я не контролирую свой собственный разум. По венам струится разочарование. Злость за то, что я позволил этому случиться. – Я тебе не подхожу. Мне жаль, что потребовалось так много времени, чтобы понять это. – Я сглатываю. Как больно это делать. – Тебе нужно держаться от меня подальше, черт подери.

– Ты же несерьезно. – Джен спрыгивает с кровати. – Я понимаю, что ты чувствуешь свою ответственность, но, повторяю, это не твоя вина.

– Не делай этого. – Я отстраняюсь, когда она тянется к моей руке. – Ты всю жизнь находила для меня оправдания.

Она разочарованно мотает головой, тяжело выдыхая.

– Я и не ищу тебе оправдания. Я переживала о встрече с Триной лишь из-за того, что думала, будто не смогу сдержаться и напьюсь. Ты верил в меня и оказался прав. Вчера я вообще не пила. Она предложила мне кокс, но я не взяла. Остаток вечера был только моим выбором. Я осталась. Я позволила ей положить эту чертову сумочку рядом со мной. В любой момент я могла сказать «нет» и уйти домой. – На ее лице мелькает страдание. – Ты принимал за меня удары всю жизнь. Но я выросла, Эван. И мне не нужен мученик.

Я ценю то, что она пытается сделать, но не могу ей этого позволить. Вот так зарождаются привычки. Она простит меня и в этот раз, и в следующий. И в следующий. Пока дюйм за дюймом не вернется ко всем прошлым саморазрушительным порывам, от которых с таким трудом отказалась. Она всегда была лучшей частью нашей пары.

Я люблю ее. И предпочел бы никогда больше не видеть Джен, чем стать причиной ее ненависти к себе.

– Тебе лучше остаться с этим копом, – говорю я ей, мой голос слегка надрывается, а после крепнет от решимости. – Он порядочный парень и из кожи вон лезет, чтобы сделать тебя счастливой. И оказывает на тебя лучшее влияние, чем я.

– Эван.

Я наблюдаю, как в ее глазах застывает осознание. Наблюдаю, как она будто бы хватается за рычаг, чтобы потянуть за него и остановить это, а затем поворачиваюсь к ней спиной.

– Эван!

Я выхожу за дверь и спускаюсь по лестнице. Практически бегу к своему мотоциклу. Нужно убраться отсюда, пока у меня не сдали нервы. Я знаю, что она смотрит на меня из окна своей спальни, когда я отъезжаю от тротуара. Больно становится еще до того, как я добираюсь до конца квартала. К тому времени, как прихожу домой, я ничего не чувствую. Не уверен, что я вообще в сознании.

Когда позже я устраиваюсь на задней веранде, уже темно. Облака закрывают звезды, и небо кажется таким маленьким и слишком близким. Песни сверчков и кузнечиков отдаются в голове. У меня будто контузия. Я словно в каком-то другом, призрачном мире.

Холодное пиво приземляется мне на колени. Купер пододвигает стул.

– Ты проверял, как там Женевьева? – спрашивает он.

Открыв бутылку пива, делаю глоток. Вкус совсем не чувствуется.

– Я вроде как расстался с ней, – бубню я.

Он пристально смотрит на меня.

– Ты в порядке?

– Конечно.

Оказывается, я мог бы избавить всех от огорчений, если бы послушал их обоих. Куп не отличит свою голову от задницы, когда дело касается Джен, но как бы сильно мне ни претили его сомнения, он действительно знает меня.

– Сожалею, – говорит он.

– Она не плохая.

Люди вечно доставали Джен за то, что она пыталась наслаждаться жизнью. Может, это потому, что ее страсть вызывала зависть, яростное желание повторить за ней. Большинство людей слишком боятся по-настоящему прочувствовать жизнь. Они пассажиры или просто сторонние наблюдатели того, что происходит вокруг них. Но не Джен.

– Я знаю, – отвечает Куп.

Когда она уехала год назад, наши отношения так по-настоящему и не закончились. Слова не были сказаны. Она ушла, но «мы» будто застыли на месте. Даже по прошествии месяцев, когда все твердили, что мне уже пора понять этот намек, я не мог отпустить то, на чем мы остановились. Это было лишь вопросом времени – когда она вернется домой и мы снова заговорим. Только все произошло совсем не так. Джен изменилась. И хотя я этого не замечал, я тоже поменялся. Мы снова пытались быть вместе, исправиться, но мы уже не подходим друг другу так, как раньше.

– Ты любишь ее?

Мое сердце сжимается до такой степени, что я начинаю задыхаться.

– Больше всего на свете.

Джен – та самая. Но этого недостаточно.

Купер выдыхает.

– Мне очень жаль. Какие бы у меня ни были претензии к Джен, ты мой брат. Мне не нравится видеть, как ты страдаешь.

Мы с ним через многое прошли за этот год. Находили ту или иную причину для разногласий. Честно говоря, это очень утомительно. И одиноко. Ночи, подобные сегодняшней, напоминают мне: что бы ни случилось, всегда остаемся лишь мы двое.