Республика воров

Ночь выдалась прохладной. На молчаливых улицах белые клочья тумана неупокоенными призраками колыхались над булыжниками мостовой, с балконов свисали черные и зеленые стяги, но все изменилось, как только Локк, Жан и Никорос подъехали ко Двору Праха.

Там действительно царила обещанная Никоросом неразбериха. Повсюду сновали городские стражники в голубых мундирах, обеспокоенные и даже напуганные происходящим. Среди телег, повозок и экипажей было не протолкнуться, лошади фыркали и махали хвостами, караванщики и конюхи отчаянно переругивались, постоялые дворы и таверны были ярко освещены, а взволнованные голоса то и дело перекрывали привычный шум и гомон Двора Праха.

Озабоченный караванщик что-то устало объяснял кучеру в долгополом ливрейном сюртуке.

– И куда нам теперь податься? – выкрикнул кучер по-терински, но с заметным вадранским говором. – Все таверны переполнены, на подворье Жостена постояльцев не принимают из-за ваших проклятых…

Локк подъехал к ним и осведомился:

– Благородные господа желают остановиться на ночлег? Это легко устроить.

– Да? А сами-то вы кто будете?

– Меня зовут Лазари. Магистр Себастьян Лазари, – улыбнулся Локк и продолжил по-вадрански: – Я глубоко огорчен невзгодами, постигшими ваших досточтимых хозяев, однако же смею заверить, что в Картене благородных господ ожидает самый дружеский прием.

– Ох, благословенные морские глубины и мелководье! – воскликнул кучер по-вадрански. – Мы с моей госпожой, досточтимой Иреной Варош из Стовака, вот уже пятый день в дороге…

– Считайте, что вы уже дома, – заявил Локк. – Не обращайте внимания на слухи, а езжайте прямиком на гостиное подворье Жостена, апартаменты для вас найдутся. Мой помощник Никорос все уладит.

Никорос, с трудом справляясь с чересчур резвой лошадью, по знаку Локка приблизился и зашептал:

– А куда их селить?

– Пока – в пустующие апартаменты на нашем этаже, а потом разберемся. Подумайте, у кого из наших сторонников есть свободное жилье. Кстати, в Вел-Верда целый дворец пустует, его и займем, хоть какая-то польза будет.

Жан уже оживленно переговаривался по-вадрански с охранниками, лакеями и утомленными путниками в пыльных дорожных одеждах. Минут двадцать приятели провели среди беженцев, объясняя знатным господам и состоятельным торговцам, что Никорос, Жостен и вся партия Глубинных Корней готовы незамедлительно дать им приют и оказать помощь и поддержку.

На южной оконечности Двора Праха взметнулся столб пыли, раздался громкий цокот копыт, и к беженцам подскакали человек двадцать в ливреях гостиного подворья «Черный ирис» во главе с Вордратой.

– Чтоб у них причинные места поотсыхали, – пробормотал Локк. – Я-то думал, у нас времени больше будет. Интересно, кто этих межеумков разбудил и сюда отправил?

– Ну… так всем же известно, что здесь творится, – пролепетал Никорос.

– Вы правы, – вздохнул Локк, с хрустом разминая пальцы. – Что ж, займемся делом всерьез. А вот, кстати, и переписчик с поверенным! А вы, Никорос, возвращайтесь к Жостену, пусть он наших друзей-северян во все свободные покои рассует, как книжки по полкам.

5

В девятом часу утра Жан, вставший из постели исключительно из чувства долга и ощущавший себя непропеченным куском теста, с небрежной рассеянностью приступил к утреннему туалету: пригладил и умастил непокорные кудри, облачился в очередное изысканное творение сестер Моренна, надел очки, поправил гипсовую повязку на носу и, поглядевшись в зеркало, пришел к выводу, что на лице его явственно читается острая потребность в кофе. Увы, вознаграждением за усердные ночные труды сегодня будут труды дневные.

Выйдя из опочивальни в гостиную, Жан увидел, что Локк в полном изнеможении сидит за письменным столом.

– Я бы полюбопытствовал, как тебе спалось, – вздохнул Жан, – но глупые вопросы давным-давно задавать разучился.

Локка окружали груды бумаг, стопки листов, исписанных неразборчивым почерком Никороса, кожаные папки с лавинами счетов и каких-то заметок, блюда с недоеденными и уже заветрившимися пирожными и печеньями, оплывшие свечи в подсвечниках и тускло светящиеся алхимические шары. Пол устилали смятые и разорванные клочья пергамента. Локк, сощурившись, поглядел на Жана, будто потревоженный зверек в норке, и заявил:

– Мне сейчас сон ни к чему. Если хочешь, могу поделиться.

– Увы, боюсь, ничего не выйдет… – Жан подошел к окну и попытался распахнуть ставни. – Слушай, сюда капля воды не просочится, не то что лучик света…

– Не трогай ставни! – Локк обмакнул в чернильницу перо, изрядно обгрызенное за ночь. – От солнечного света я воспламенюсь…

– А чего это ты так раздухарился? – Жан уселся в кресло у окна. – Неужели из-за наших друзей-северян?