Реставрация новостройки

- Его мозг работает, как проклятый. Прямо лавина ненависти, ярости и жажды убивать. Если и есть, что другое, то крохи и глубоко. Туда я даже не полезу. Гнев забивает все. Я, конечно, недавно здесь. Но никогда прежде не видала столь однобоко ориентированной эмоциональной картины. Мерона, это ненормально.

- Конечно, - подтвердила она, почему-то активно принюхиваясь.

Потом натянула перчатку, резко выбросила перед собой руку и смахнула с губ парня очередную порцию пены. Поднесла ее к носу и принюхалась. Я тоже не стояла без дела, развернувшись вполоборота к интересующему меня недовольному субъекту за спиной. Манипуляции Мероны возбудили нервного товарища до крайности, и я едва успела обездвижить агрессивного мерзавца. Он выронил меч и съехал на пол по стеночке, припав к ней спиной. Через мгновенье Рах уже восседала на его груди, скалясь в опасной близости от вытаращенных глаз. Остальные четверо вояк тревожно взбодрились. Но бискират моментально привел их в чувство: выхватив меч, старик ловко отскочил и загородил нас спиной от возможного нападения. И все это молча, лишь тяжело дыша от впрыска адреналина. Отменная соображалка у князя - ничего не скажешь.

Мерона, покопавшись в сумке-аптечке, достала из нее пузырек с темной жидкостью. Откупорила и вновь раздобыла порцию слюны, едва избежав укуса. Затем начала что-то там химичить - я не слишком вдавалась, контролируя стражей.

- Давно это с твоим сыном? - вспорол тишину ее вопрос.

- Скоро месяц, - преувеличенно спокойно отозвался Иногвол, не отрывая глаз от воинов.

- Плохо, - с явным сожалением прокомментировала ведьма, стряхивая результаты опыта с перчатки и осторожно стягивая ее подальше от себя.

- Что с ним?! - рявкнул бискират, все еще не оборачиваясь.

- Твоего сына травят ухулем. Получается, почти месяц - слишком долго.

- Что это? - прошипел прозревающий отец.

- Редкая трава, растущая лишь у южан. Ее называют «ростки бешенства». Обычно, - просвещала лекарка, - принимающий ее человек, умирает уже через десять-двенадцать дней. Твой сын очень сильный человек, если все еще дышит.

- Ты вылечишь его?

- Его нужно поднять наверх, - ушла от ответа Мерона.

- Что с этим? - бискират указал мечом на валяющееся под ногами тело.

- Причастен к отравлению. Давно он тут с твоим сыном? - спросила я.

- С самого начала, - многообещающе дружелюбно ответил бискират.

- Он нужен тебе живым?

- Да!

- Хорошо, - махнула я рукой, чтоб Рах слезла с тушки отравителя.

- Связать! - гавкнул Иногвол, опуская меч. - Что дальше, Сиятельная?

С наследником я провозилась дольше обычного - тот никак не желал уходить в бессознанку. Его оттащили в собственную спальню, накрепко прикрутили к кровати и облепили стражей. Мерона смешивала зелье, у которого был хоть и призрачный, но все же шанс поставить парня на ноги. И втолковывала что-то двум местным знахарям, которые торопливо конспектировали ее лекцию. Наш достойный хозяин отчаянно боролся с желанием приковать нас с ведьмой тут же около сына. Что поделать, пришлось чуть-чуть помочь его затюканной совести.

Светало. Мои мужики клевали носом, но уговоры задержаться на пару часиков и вздремнуть пропустили мимо ушей. Отдохнувшие за ночь и подкрепившиеся нартии растянулись под городской стеной, равнодушно обозревая любопытные толпы горожан и гостей Вол-лахсо. Под восторженный гул их седлали легендарные опекуны Ордена Отражения, нынче поутру больше напоминающие мокрых куриц. Я пыталась поскандалить, но безрезультатно. Ко мне давным-давно относились, как к полковому знамени: вещь дорогая, тщательно охраняемая и удобная в обращении, в том смысле, что стоит, где поставили. Как-то даже начали стираться границы реальности: это я несусь на выручку собственному супругу, или меня переносят с места на место, сообразно чужим планам? Сарг с Мейхалтом уже заканчивали замуровывать Внимающую в седло, когда из городских ворот выкатилась первая волна воинов в полном вооружении. Их возглавлял осунувшийся, не выспавшийся, но бодрый и злой властитель острова. От кавалькады отделились он сам и Мерона, оставившая своего пациента на попечение местной медицины. Скакун категорически отказался от близкого контакта с Рух-арой, и бискират приблизился к ней на своих двоих.

- Я ваш должник, Сиятельная, - хмуро поблагодарил он, как умел.

- С какой стати? - в тон ему возразила я. - Это долг любой сестры Ордена, а не одолжение, сделанное лично мной.

- Я должник Ордена, - уперся гордый владыка.

- Если подвернется случай, поможешь, чем сумеешь! - уже прокричала я, ибо Рух-аре осточертели наши прощальные реверансы.

Она развернула крылья, присела, толкнулась, и бискират едва успел отскочить, запорошенный пыльной бурей. Я помахала ему рукой - надеюсь, он разглядел это - и с чувством исполненного долга заснула, обласканная воздушной качкой.