Реставрация в России

Нежелание откровенно говорить о своих социальных пристрастиях маскировать «национальным» проще всего. Но Гайдар и его друзья подобный шанс упустили, а потому их «Правое дело» никогда не станет настоящей правой партией, ибо в ней недостает консервативно-патриотического начала. Тэтчер же не объявляла себя противником британских национальных традиций (даже если ломала их на практике). И Коль, и Рейган апеллировали к исторической памяти, к великому прошлому.

А у Зюганова остается нерешенной фатальная проблема: как быть с большевизмом? На православные традиции, на царских политиков Столыпина и графа Уварова должен был бы ссылаться Гайдар, а не лидер компартии! Деятели, украшающие президиумы портретами Ленина, не могут понять, как большевики могли выступать против собственного правительства во время войны — мысль о том, что родная страна могла вести несправедливые войны, им в голову как-то не приходит. И хотя сегодня они могут ругать президента, применительно к прошлому мысль о том, что власть и народ — не совсем одно и то же, для их сознания недоступна.

В свое время Ленин в статье «О национальной гордости великороссов» говорил о необходимости разрыва с авторитарной традицией прошлого, и одновременно призывал культивировать имеющиеся у народа традиции демократического сопротивления власти. После выступлений генерала Макашева против евреев западные коммунисты стали посылать КПРФ недоуменные письма, а иногда и угрожали, что прекратят с КПРФ любые отношения, если Макашов и его единомышленники не будут исключены из партии6). Наивные люди, они не понимали, что лидеры КПРФ как раз человека, подобного Ленину, исключили бы из партии непременно. Одни только связи Ленина с евреем Троцким чего стоят! А уж позиция Ильича в годы Первой мировой войны вообще сугубо пораженческая — как у Сергея Ковалева в годы войны чеченской. Нет, таким людям не место в рядах зюгановской компартии.

Напрашивается мысль, что и коммунисты у нас не настоящие. Настоящим оказывается только сталинист Виктор Анпилов. Он действительно последователь Сталина и не скрывает этого. Созданный им в 1999 г. сталинистский блок по крайней мере не обманывал ни себя, ни публику. Как говорится на обложках порнографических кассет, what you see is what you get.

Катастрофа или чудо?

Из всего сказанного легко сделать дидактический вывод, что так называемым «патриотам», чтобы соответствовать своему названию, надо стать настоящими демократами, а так называемым «демократам» — наоборот, патриотами. Да и коммунистам не мешало бы хоть на время сделаться коммунистами, а не просто «членами партии». Но не надо тешить себя иллюзиями. Такого не будет. Ведь если перестать морочить голову людям пустыми словами, придется обсуждать экономические программы. А с этим дело плохо у всех политических партий.

Перед нами проблема гораздо более глубокая, нежели просто неправильное понимание слов или поверхностно усвоенные западные теории (будь то марксизм, монетаризм или национализм). Проблема в том, что яростно споря о непонятных словах, мы все дружно продолжаем идти по пути имитационного развития. А этот путь ведет в тупик, он гарантирует накопление отсталости и зависимости.

Попытка России сойти с этого пути в 1917 г. была впечатляющей, но, как показал последующий опыт, неудачной. И даже если бы она завершилась большим успехом, это вряд ли оправдало бы в моральном плане миллионы загубленных жизней. Однако значит ли это, что, раз «вернувшись в лоно мировой цивилизации» (т. е. смирившись с ролью отсталой периферии капиталистической миросистемы), Россия не может предпринять еще одну попытку изменить себя?

Измениться в нашей ситуации значит «всего лишь» найти конкретные ответы на конкретные вопросы. Правда, это же означает радикальное изменение всей политической культуры, смену элит (включая оппозиционные) и правил игры — внешних и внутренних. Хватит ли на это сил? И нужно ли это? Не слишком ли велик риск?

Сегодня альтернатива формулируется просто: катастрофа или чудо. Сохранение нынешнего порядка вещей — тоже катастрофа. Ведь Россия в 1917 г. «сорвалась» не потому, что большевики этого хотели или война довела, а потому, что столь огромная европейская страна, обладающая столь значительным потенциалом, просто «не умещалась» в рамки имитационного развития.

Чудо — это отказ от имитационного пути. Но кто совершит чудо, вот вопрос. Одно ясно: не поможет «ни бог, ни царь и не герой» (что ни говорите, а хорошо написано!). Основания для надежды надо искать не в речах идеологов, а в анализе социальных процессов.

В России нет классов, нет общества в полном смысле слова. Но есть очаги кристаллизации новых социальных структур. Меньше всего эти слова относятся к пресловутому среднему классу, не говоря уже о предпринимателях. Наши средние слои, по крайней мере до августа 1998 г., были по преимуществу массой преуспевших потребителей западных товаров. Страна уже не может себе позволить сохранение такого «среднего класса». Даже в рамках периферийного развития.