Ресурсное государство

Государство почти десять лет не собирало налоги. И граждане, и предприятия делали деньги помимо государства, раскрадывая советскую собственность и продавая ее частным образом кому при­дется. На этом поднялись отечественные капиталисты, которым сла­бое государство необходимо, иначе им не с чего жить и прирастать капиталами. Но слабое государство не смогло обеспечить полити­ческую стабильность, необходимую для сохранения капиталов.

86

Ресурсное государство j^

Новый старый порядок в стране стал устанавливаться после того, как капиталисты решили создать сильное государство для всех гра­ждан и хозяйствующих субъектов — кроме капиталистов, и слабое государство для самих себя. Для этого они реанимировали базовые структуры советской власти.

За десять лет почти не изменились основы жизни. В акционерных обществах отношения работников с владельцами остались таки­ми же, как они были во времени, когда руководство предприятий утверждалось бюро райкома или горкома КПСС, а финансовые структуры наследовали внутренние отношения от комитетов КПСС. Собственность от отцов-функционеров перешла к детям-делова-рам, да бывшие воры и спортсмены, став новыми русскими, вполне легально распоряжаются любой собственностью, как своей.

Сохранилась и структура понятийного аппарата, которым обыден­ное сознание описывает происходящее. Извечная мифологичность российского мышления обрела новые категории, такие как пассио-нарность, сохранив марксистско-гегелевские дуальные оппозиции материи и сознания, государства и народа, общества и личности и пр. Где-то сбоку остались понятия современных экономических и социальных теорий, которые — как импортные продукты при Советах — выставляются на стол при гостях, а повседневность оп­ределяет русская ширпотребная философия а ля Гумилев, разбав­ленная марксистскими благоглупостями.

Непосредственно наблюдаемое восстановление советского поряд­ка вещей противоречит расхожему мнению о том, что за десять лет страна пережила либеральную революцию, в ходе которой СССР ис­чез вместе со своей имперской идеологией, а экономика стала ры­ночной. Бесспорно только исчезновение страны СССР, так как даже государство СССР не исчезло, а трансформировалось в пятнадцать своих разномастных подобий. При этом одни формы интеграции политики и экономики сменились другими, а коммунистическая идеология диверсифицировалась и продолжает направлять дей­ствия всех субъектов российской, в частности, действительности — от тех, кто считает себя радикальным либералом, до тех, кто счи­тает себя убежденным фундаменталистом.

₈₇

Симон Кордонский

Еще не совсем советская власть

D СССР — с позиций современной мифологии — была тотали­тарная система власти (административно-командная система). Либералы считают, что она подавляла людей и потому развалилась. Радикальные коммунисты считают, что подавляли не тех, кого надо, и развалилась поэтому. В промежутке между этими полярностями находятся другие точки зрения, в том числе и такие экзотические, как дугинская, представляющая Евразию полем борьбы между ат-лантистами и евразийцами, воплощением которых в советской ре­альности были КГБ и ГРУ. При этом реальная структура власти и ее трансформации в постперестроечной России если кого и интересу­ют, то только для того, чтобы подчеркнуть происшедшие за десять лет изменения. Но изменились за это время формы согласования интересов между структурными элементами советской власти, но не сами структурные элементы.

В СССР была иерархизированная территориально-отраслевая структура управления, где на каждом уровне территориально-от­раслевой иерархии существовали комитеты КПСС, в которых со­гласовывались противоречия территорий и предприятий отрас­лей народного хозяйства, расположенных на этих территориях. Иерархизированные парткомитеты (первичные парторганизации, райкомы, горкомы, обкомы, республиканские ЦК) были основой со­циальной стабильности, так как гасили конфликты между первыми лицами предприятий и территориальных органов власти или транс­лировали конфликты на более высокий уровень партийной иерар­хии в том случае, если конфликтовали первые лица не их номенкла­турного уровня.

Иерархии отраслей народного хозяйства распались после исчезно­вения органов партийного управления, но не на самостоятельные хозяйственно-экономические структуры, а на иерархизирован­ные группы. Даже видимые извне производственные целостности (такие как заводы, огороженные колючей проволокой) разделились на АО, соответствующие производственным участкам, в которых были когда-то первичные парторганизации КПСС.