Рецепт идеальной жены

Погрузившись в воспоминания о встрече с юристами, Элис испытала облегчение по поводу Джеймса Дориана. Она не заметила, как в доме стало теплее, – ее кардиган пролежал без дела на стуле целый день, и она даже не вспоминала о нем.

17

Не приберегайте ваши самые милые улыбки и изысканные манеры для посторонних. Пускай первым их видит ваш супруг.

Бланш Эббут «Чего не должны делать жены»

(1913)

Элис

12 июня 2018 года

После полуночи печенье было готово, а уже через минуту Элис и Нейт поссорились. И это был не просто обмен колкостями, а настоящая ссора, после которой супруги ложатся спать спиной друг к другу, не проронив ни слова. Все началось, когда Элис выкладывала горячее печенье на тарелку. Нейт зашел на кухню, чтобы сварить кофе, и издал раздраженный вздох.

– Что случилось? – спросила Элис.

– Ничего, – уклончиво ответил он. – Видно, устал.

– Я тоже, – сказала она. – Сейчас я освобожу противень и поднимусь.

– Вот только… – Элис повернулась к мужу.

– Ты не собираешься прежде убрать все это? – спросил он.

Элис посмотрела по сторонам – миксер в засохшем тесте, терка в масле, мука, яичная скорлупа… Кусочки шоколада возле специй, в раковине грязные венчики. На кухне – полный бардак, но какая разница, ведь она уберет это завтра?

– Нет, не собираюсь.

Нейт изменился в лице и потянулся к шкафу за кофемолкой и бобами. Он устроил настоящую пантомиму, отыскивая для них место на заваленном столе, и Элис раздраженно застонала.

Она так сердито сунула ему в руки кофемолку, что он невольно отступил на шаг. Потом, наморщив лоб, посмотрел на Элис, когда та злобно сложила посуду в раковину и намочила губку.

Он много работает и сильно устает, – напомнила себе Элис. – Сейчас ты можешь предотвратить скандал, пока он не разгорелся. Но она лишь поджала губы, вылила немного жидкого мыла в тазик и пустила горячую воду. Она мыла посуду, а у нее на глазах проступали слезы.

– Элис. – Нейт положил кофемолку на стол, взял жену за локоть и осторожно притянул к себе. – У меня просто стресс из-за… впрочем, это не важно. Конечно, ты помоешь все завтра. Все нормально.

Нормально? Да, Элис насвинячила, но Нейт из Марри-Хилл стал бы убирать все вместе с ней – и тогда, в те месяцы, они оба не стали бы разбираться, кому что делать.

– Нет, прошу прощения, – дрожащим голосом буркнула Элис и, вывернувшись из рук Нейта, положила на полку шоколад, специи и сахар. – В следующий раз это не повторится.

– Фигня какая-то, – пробормотал Нейт и закрыл лицо руками. Элис стало стыдно – ведь он работал целыми днями, учился по вечерам. Поэтому он вправе просить ее о чистоте, чтобы он мог выпить вечером кофе за чистым столом, а не среди грязной посуды и яичной скорлупы. – Из-за чего мы вообще спорим?

– Я не знаю, – прошептала Элис, сдавая свои позиции. Но отказалась повернуться, чтобы Нейт не видел ее слез. В отличие от Элис, ее муж рос с домовитой матерью, которая заботилась о белье сыновей даже после того, как они покинули отчий дом; к семи вечера у нее всегда стоял на столе горячий ужин. И хотя Нейт с нежностью вспоминал детство и благоговел перед матерью за все, что она делала для него, Элис – вероятно, напрасно – никогда не задумывалась над тем, что Нейт, возможно, ожидал того же и от нее.

Он сел за стол, обмотал шнур вокруг кофемолки и закрыл упаковку с кофейными бобами.

– Элис… пожалуйста, посмотри на меня!

Она не повернулась, и он прерывисто вздохнул.

– Все нормально. Сейчас я все уберу и пойду спать, – сказала она.

Он посидел еще несколько минут, глядя, как она помыла и вытерла миксер, по-прежнему игнорируя его присутствие, потом буркнул что-то про нелепую фигню, и вышел из кухни. Вскоре после этого Элис, ненавидя себя за то, что все закончилось большой ссорой, но слишком уставшая, чтобы что-либо исправлять, поднялась в спальню. Через два часа к ней присоединился Нейт, но она не открыла глаза. Утром он прижался губами к ее щеке и прошептал «прости», и она тоже попросила прощения, хотя легче ей не стало.

– Я просто соскучилась по тебе, – сказала она.

Он обнял ее и обещал быть дома к ужину – заняться учебой он мог и после еды, – а она обещала ему всякие вкусности «и чистую кухню», что вызвало у него нежную улыбку. У них все нормально, сказала себе Элис. Потом Нейт отправился в душ, а она лежала одна в постели, оставшись без его тепла, и думала о том, как ребенок изменит их жизнь. Нейта никогда нет дома, и Элис всегда одна.

– Там что-то такое, но я не пойму, что именно. Не корица, нет, – рассуждала Салли, откусив еще немного от печенья. – Это действительно напоминает мне мамино шоколадное печенье. Я не ела такое тысячу лет.