Реверс жизни, или Исповедь миллиардера

На обед были мясные консервы, сухари и горячий сладкий чай из термоса.

Когда с едой было покончено, Ефимыч подозвал своих спутников к себе и расстелил перед ними карту горной местности.

– Вот, смотрите, где мы находимся. Вот с краю, в углу, Нижнекаменское, вот Томаринское ущелье, а вот расстояние, которое мы оставили за собой. Слева, справа от нас – горные хребты. Их никому не пройти. Поэтому опасности ни с той, ни с другой стороны быть не может. Нас могут достать только оттуда.

Проводник показал пальцем себе за спину, на тропу, по которой они передвигались.

– Или сверху, – сказал Гудимов, бросив взгляд на небо.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что они могут высадиться с вертолёта.

– И этого исключать нельзя. Но на десантирование с вертолёта бандиты могут пойти, только если обнаружат нас. Скорее всего, они прочешут весь маршрут пешим ходом. Начиная от Томаринского ущелья и до самого Бирюкина. Для надёжности.

– Бирюкино – это что такое? – спросила Полина.

– Это посёлочек такой впереди. Вот он. Я так думаю…

Проводник замолчал, погружаясь в размышления о подстерегающих опасностях.

– Что ещё, Ефимыч? – опять спросила Полина.

– Мне вот что пришло в голову. На месте Шептухова я выдвинул бы встречную группу. И пустил бы её по нашей тропе наперехват. Вот отсюда, из этого самого Бирюкина, куда мы держим общее направление. С той стороны гор к этому посёлку можно проехать на машине.

– Так зачем мы идём туда?! – воскликнула Полина. – Давайте свернём куда-нибудь.

– Пока тут только одна тропа. А вот дальше… Дальше от этой тропки есть один отводок. На карте он не обозначен, и о нём мало кто знает. Начинается он примерно вот здесь. Видите Синюхинский перевал? Вот сразу за ним. Отводок этот Фортуна называется, по-другому – Судьба. Это даже не тропка и не стёжка, а так, хрен поймёшь чего. Но пробраться Фортуной можно. Вот сюда, к речке Инясе. Возле неё там равнинка такая зелёненькая приютилась в несколько гектаров. С краю её, у самого берега Иняси – Черёнков хутор. В нём всего четыре домика.

– Ладно, – сказал Гудимов, – допустим, добрались мы до этого хутора. И что потом?

– В хуторе живёт один мой старинный приятель. У него есть лодка. Просто так он её не даст, а в обмен, скажем, на двуствольное ружьё, вот такое как у меня, очень даже может быть.

– Ну хорошо, дал он нам лодку, а дальше-то что?

– На лодке мы спустимся по реке вот до этого выгиба. От него на своих двоих доберёмся до узловой железнодорожной станции Разгуляево. А там нас ищи, свищи. Главное, чтобы нам вперед клещонковцев пройти Синюхинский перевал.

– А если бандиты опередят нас и займут этот перевал, тогда что? – спросил Гудимов.

– Тогда они закроют нас на этой тропе, и мы окажемся в ловушке. Не надо забывать о группе, которая может следовать за нами по пятам.

– Мне кажется, – сказала Полина с небольшой долей деланной иронии, – вы тут настоящую войсковую операцию описываете. Для неё у Шептухова не хватит ни людей, ни желания.

– А вот в этом, – сказал Ефимыч, – наша ягодка сильно ошибается, – он достал сигарету, третью за этот день, и закурил. – Своим побегом ты нанесла этому джентельмену жестокое оскорбление. И ладно бы просто оскорбление – ты сделала его настоящим посмешищем, опозорила перед всем белым светом. Теперь на него каждый будет пальцем показывать. За спиной, по крайней мере. И приговаривать, мол, видишь вон того субъекта? Его одна девка так обула! Поэтому он ничего не пожалеет, из кожи будет лезть, чтобы догнать и учинить над нами расправу. И над тобой в том числе. И может быть, прежде всего над тобой.

– Из-за меня вы подвергаете себя такой опасности…

– Перестань, девочка, твоей вины тут нет, – проводник с явным наслаждением выпустил клуб табачного дыма. – Просто жизнь так распорядилась. И неужели мы могли бы оставить тебя на растерзание этому демону? Нет, конечно. Точно так же на нашем месте поступил бы любой нормальный мужчина.

– А нельзя ли было, – спросила Полина, – изначально пойти каким-нибудь другим путём?

– Нет, девонька, – ответил проводник. – От Томарина есть ещё одна тропка, только застичь нас людям Клеща на ней было бы ещё проще.

Во второй половине того же дня они обогнули крутую обрывистую гору по названию Карацумба и вышли к долине, протянувшейся перед Синюхинским перевалом.

Оставив девушку в неглубокой выемке, представлявшей собой достаточно надёжное укрытие, и наказав ей, не проявляя себя, наблюдать за тропой, мужчины выдвинулись ещё немного вперёд и прилегли на обратном скате узкой изложины.

Ефимыч поднёс бинокль к глазам и стал внимательно вглядываться в складки гор, возвышавшиеся километрах в двух за долиной. Гудимов, прищурившись, безмолвно смотрел в том же направлении.

Через несколько минут Полина, однако, покинула выемку и присоединилась к своим спутникам. Услышав шорох за спиной, Гудимов оглянулся и, увидев девушку, укоризненно покачал головой.

– Что я там одна, – прошептала Полина в своё оправдание. – Я хочу с вами.

– А если клещонковские подойдут? – тоже шёпотом произнёс Гудимов. – Да как вдарят нам в спину, что тогда?

– Говорю же, нет там никого.