Ревнивая Кэт

– Рассчитывать на взаимную помощь вовсе не означает искать выгоду, – возразила Кэтрин.

– Я понял очень давно, что не надо рассчитывать ни на чью помощь, – ответил Джонатан.

– Может быть, тебе просто попадались не те люди?

Его лицо стало сдержанно-непреклонным.

– «Те» люди попадаются крайне редко.

– Но ведь Клайду ты доверял?

– Это совсем другая история, – ответил Джонатан, вновь повернувшись к окну.

Как бы хотелось, чтобы он так же доверял и мне, подумала Кэтрин, глядя на его профиль.

Да, конечно, он далек от совершенства, но на него можно положиться, размышляла она. Такой мужчина не подведет. Но у их брачного союза довольно короткая история. Настолько короткая, что она, Кэтрин, ее даже не помнит.

Но, может быть, она ошибается? Может быть, ей хочется верить в его несуществующие достоинства, потому что она вышла за него замуж? Не очень-то приятно сознавать, что в выборе мужа главную роль сыграло обычное влечение.

Неожиданно ощутив страшную усталость, она прилегла на подушки и закрыла глаза…

Луч солнца, проникнув в комнату, разбудил Кэтрин. Она вспомнила грозу и поняла, что уснула прежде, чем все стихло. Медленно повернула голову в сторону окна, с некоторым сожалением думая, что увидит пустое кресло.

Но нет, Джонатан сидел на прежнем месте. Он спал, свесив голову на грудь и скрестив руки.

Встав с кровати, Кэтрин крадучись подошла к креслу, боясь разбудить мужа. Вероятно, с такой же предосторожностью подходят к спящему льву.

Ей хотелось коснуться его взъерошенных волос, потереться щекой о его щетину. Но больше всего хотелось вновь оказаться в его объятиях и почувствовать себя в безопасности, как это было прошлой ночью. Однако, вспомнив, что пребывание в этой комнате Джонатану в тягость, Кэтрин подумала, что ни о какой безопасности не может быть и речи, когда она рядом с ним…

Чтобы не потревожить его, она решила одеться в ванной. Не стоит его будить, подумала Кэтрин. Но, взглянув на мужа еще раз, устыдилась.

Судя по виду, Джонатану было неудобно спать в кресле. Наверняка шея и спина у него затекли, и в этом ее вина.

– Джонатан… – прошептала она.

– Да, милая… – ласково произнес он.

Внутри у нее все перевернулось. Кого он называл этим именем? Ее или какую-то другую женщину?

Джонатан потянулся, распрямляя спину, и застонал. Увы, сегодня ему придется несладко, все мышцы будут болеть, подумала она.

– Да… – повторил он, открыв глаза и с нежностью глядя на Кэтрин.

Но через секунду выражение его лица изменилось – стало привычно суровым. Джонатан отвел от Кэтрин взгляд и рукой убрал волосы со лба.

– Кажется, гроза позади, – сказал он, поднимаясь с кресла.

– Джонатан, – повторила она, все еще находясь под впечатлением произнесенного ласковым тоном обращения «милая», и нежности, с какой он посмотрел на нее в первое мгновение после пробуждения.

В ответ Джонатан равнодушно поглядел на нее.

– Мне пора на работу, – сообщил он, направляясь к двери.

Оставшись одна, Кэтрин коснулась спинки кресла, в котором он только что сидел.

Ткань еще хранила тепло его тела. Джонатана уже не было в комнате, но в ушах Кэтрин продолжал звучать его ласковый голос. Она почему-то была уверена, что «милой» он мог называть только ее.

Отчего же она ничего не может вспомнить?

Кэтрин напряглась. Должно быть, есть в ее прошлом болезненный узел, который память развязывать не желает. Интуиция подсказывала Кэтрин, что она не ошибается.

Глава 7

– Ну и гроза была ночью! – воскликнула Джиневра, когда Кэтрин вошла в кухню. – Однако, глядя на тебя, не скажешь, что ты провела бессонную ночь, – добавила она с лукавой улыбкой.

По тому, как блестели глаза тетушки, Кэтрин заподозрила, что она вовсе не так крепко спала, как думал Джонатан.

В подтверждение этой догадки Джиневра поинтересовалась:

– А как Джонатан?

В эту самую минуту открылась дверь и вошел Джонатан. Он выглядел уставшим. К тому же на подбородке у него красовался пластырь – видимо, порезался, бреясь.

– Я только выпью кофе – и помчусь. Слишком опаздываю, – сказал он, торопливо пройдя мимо Кэтрин и достав из буфета кружку.

Кэтрин обратила внимание, что он даже не взглянул на нее. Через несколько минут Джонатан ушел.

– Кажется, прошлая ночь не доставила ему удовольствия, – заметила тетушка, когда за ним закрылась дверь.

– Джонатан провел ее в кресле, – пояснила Кэтрин. – Я говорила, что мне ничто не угрожает. Но он настоял на том, чтобы остаться в моей спальне на случай, если мне понадобится помощь.

Джиневра в окно видела, как Джонатан садится в свой синий пикап.

– Он совсем не такой черствый, каким хочет казаться.

– Но с каждым днем он все больше отдаляется от меня, – тихо произнесла Кэтрин.

Джиневра повернулась к ней.

– Знаешь, с мозолями можно справиться.

Если за них как следует взяться, они становятся мягче и со временем исчезают совсем.

Кэтрин вспомнила, как отпрянул от нее Джонатан после поцелуя.

– Но на лечение необходимо согласие пациента.

– Да, порой попадаются слишком трудные пациенты. Но, как говорят, было бы желание… – ответила ей Джиневра.