Революции светские, религиозные, научные. Динамика гуманитарного дискурса

Почему же государство, созданное Мономахом, не устояло перед нашествием Батыя? Ответ прост: во второй половине XII в. оно переживало период феодальной раздробленности, которая в те века поразила всю Европу. С преодолением этого исторического этапа государство Мономаха вполне могло организоваться как централизованное, на европейских началах. Что могло этому помешать? Разный этнический состав? Или конфессиональный – с учётом того, что лишь часть кипчаков приняла православие, тогда как другие – католичество (у венгерских границ), несторианство или остались язычниками? Но ведь многие европейские государства с разным национальным и/или религиозным составом оказались вполне устойчивыми – например, Швейцария, Бельгия или Нидерланды. В Нидерландах при национальной однородности отсутствует религиозная, поскольку католики, кальвинисты и атеисты составляют примерно по трети населения. В общем, есть основания думать, что такому же развитию событий в России-Евразии помешало Батыево нашествие.

Однако по мере распада империи Чингизидов степное общество постепенно возвращалось к традиционной системе государственного устройства – степной демократии; можно назвать этот процесс «расчингисханиванием». Киргизы, по мнению С. М. Абрам-зона, в XVI в. вновь окончательно воспроизвели её [Абрамзон 1990: 38–41]. Казахи, по мнению С. Акимбекова, проделали это во второй половине XVI в. или на рубеже XVI–XVII вв. [Акимбеков 2011: 511, 549]. Но есть основания думать, что это произошло гораздо раньше, хотя, конечно, в любом случае не одномоментно.

На западных рубежах Орды тенденции к «расчингисханиванию» наметились уже в конце XIII в. Но это и понятно: если Центр Империи Чингизидов в Каракоруме находился под влиянием китайской государственной традиции, то другие чингизидские государства находились под влиянием также и местных сообществ, строились «по образу и подобию … Империи, но с учётом местных традиций… государственного устройства» [Акимбеков 2011: 267, 283, 286, 307].

То есть, Золотая Орда, находившаяся территориально на месте степной составляющей Мономахова полицентрического государства, должна была в первую очередь испытывать влияние Руси, а также некоторых стран Восточной Европы. На Руси имела место попытка создать аналог центральной бюрократии китайского типа в виде баскаков; однако с распадом единой Империи дань стали собирать сами русские князья, а баскаки исчезли [Акимбеков 2011: 268–269].

С другой стороны, Орда находилась также и под влиянием некоторых восточных территорий, например, подвластного ей Хорезма, а кроме того, ханы, вероятно, осознавая опасность «наследия Мономаха» и в противовес евразийскому началу, практиковали завоз в Орду большого числа, как ремесленников, так и чиновников из Средней Азии.

Но процесс «расчингисханивания» шёл. Уже в последней четверти XIII в. имеет место борьба Ногая, опиравшегося на ресурсы оседлых Болгарии (находилась под властью Орды с 1242 по 1301 гг.), Сербии (была в зависимости от Ногая в 1292–1299 гг.) [Хара-Даван 1996: 248–250], Галицко-Волынской Руси, возможно, и Венгрии. Есть основания думать, что войска Чингизидов ушли из Венгрии не в 1242, как принято считать, а только в 1301 г., хотя подробностями этого я тут заниматься не буду, это отдельная тема.

Государство Ногая, которое в силу этого раньше других начало «расчингисханиваться», вступило в борьбу с Золотой Ордой за влияние на Русские земли. Опирался Ногай и на сохранивших остатки степной демократии «недораскошенных» кипчаков [Сафаргалиев 1996: 328]. В 1291 г. Ногаю удалось посадить на ордынский трон своего ставленника Тохту, правда, ненадолго. Некоторые русские князья, например, первый Московский князь Даниил Александрович (1276–1303), тоже поддержали Ногая. После того, как с властью Ногаева ставленника в самой Орде было покончено, было организовано и карательное нашествие на Северо-Восточную Русь с целью наказать её за союз с Ногаем, а главное, вывести из-под его влияния («Дюденева рать» 1293 г., по масштабам напоминавшая Батыево нашествие) [Горский 2016: 13–16]. Тем не менее, именно между 1285 и 1293 гг. московский, тверской и переяславский князья сами получили право собирать дань для отправки в Орду, их княжества избавлены были от разорительных походов ханских баскаков [Насонов 1940: 77–78].

Таким образом, процесс «расчингисханивания» в Орде – явно не последняя причина того, что Орда не смогла навязать восточную форму правления Руси.