Революция 1917 года и борьба элит вокруг вопроса о сепаратном мире с Германией (1914–1918 гг.)

Молчание Запада, безусловно, придало уверенности народным комиссарам. Поздно вечером 8 ноября Ленин, Сталин и комиссар по военным делам Крыленко потребовали Главковерха к прямому проводу. Духонин ответил по аппарату, что он также считает «в интересах России – заключение скорейшего мира», но что это может сделать только «центральная правительственная власть, поддержанная армией и страной»[524]. Переговоры длились два с половиной часа. Когда Н.Н. Духонину в ультимативной форме было отдано распоряжение, немедленно приступить к переговорам о перемирии, он, наконец, ответил решительным отказом. Свою позицию Духонин в разговоре с начальником Генерального штаба В.В. Марушевским объяснил так: я, быть может, и «приступил бы к выполнению задачи привести Россию к миру путем соглашения с союзниками и враждебными государствами, но я был поставлен в невозможность даже думать об этой работе, так как от меня потребовали немедленной высылки парламентеров без предварительных соглашений с союзниками, что ни честь личная, ни честь России мне не позволяла сделать». Духонин, таким образом, не был принципиальным противником начала переговоров с немцами. Он полагал, что это «сделать не трудно», надо лишь, «чтобы предложение для этого исходило от власти, которую хотя бы временно признало большинство страны». «Власть по форме для данного времени может быть различна, лишь бы она не была насильственно сложенной»[525]. «Готов вести переговоры о перемирии – только не от имени большевиков», – так охарактеризовал позицию Духонина М.Н. Покровский»[526].

Естественно большевики не могли дольше оставлять во главе армии человека не признающего их власть. Ленин, Сталин и Крыленко прислали главковерху телеграмму о его смещении за «неповиновение предписаниям правительства». Новым главнокомандующим назначался прапорщик Н.В. Крыленко.

Сразу же после этого Духонин направил командующим фронтами телеграмму, в которой объяснял свой отказ выполнить приказ Совнаркома и заявлял о решение не покидать свой пост. Командующие трех из пяти фронтов (Юго-Западного – генерал-лейтенант Н.Г. Золодченко, Румынского – генерал от инфантерии Д.Г. Щербачев и Кавказского – генерал от инфантерии М.А. Пржевальский) встали на сторону Главковерха. Но, самое главное его подержал Общеармейский солдатский комитет при Ставке.

Общеармейский комитет обратился по радио к солдатам, заявив, что «единственным препятствием к заключению мира является правительство Ленина и Троцкого», ибо «с ним не желают разговаривать». Нужно создание общесоциалистического правительства. Оно «будет признано и страной, и иностранными державами и немедленно приступит к мирным переговорам». Общеармейский комитет призывал сплотить силы «вокруг идеи достижения действительного мира» и поручить «решение этого вопроса новому правительству с Виктором Михайловичем Черновым во главе»[527]. Сам Чернов на общем собрании Могилевской организации эсеров заявил о готовности взять на себя бремя власти[528].

В тот же день, 8 ноября, с подачи Чернова, Исполком Совета крестьянских депутатов постановил перенести готовившийся в Петрограде всероссийский крестьянский съезд в Могилев. Если бы этот план удался, правительство Чернова могло бы говорить от имени крестьянства, т. е. большинства народа. Ещё более значительные перспективы перед ним открывала поддержка Украины и Дона, которую те готовы были оказать.

9 ноября Войсковое правительство Дона получило телеграмму Генерального секретариата украинской Центральной Рады. Секретариат заявлял, что не признаёт Совета Народных Комиссаров, а «правомочным и признанным большинством населения России может быть правительство, организованное правительствами Украины, Кубани, Дона, Кавказа и других областей совместно с центральными органами российской революционной демократии»[529]. (Под «органом российской революционной демократии» Генеральный секретариат имел в виду Общеармейский комитет при Ставке, с которым уже вёл переговоры). На другой день Митрофан Богаевский, обдумав телеграмму из Киева, предложил войсковому правительству создать новое всероссийское правительство при Ставке с участием Украинской Рады и Юго-Восточного союза[530].

Однако этот план так и не осуществился. В Могилев после разговора с Бьюкененом приехал М.И. Скобелев. Вместе с ним туда прибыли лидеры Всероссийского комитета спасения родины и революции и партии эсеров А.Р. Гоц и Н.Д. Авксентьев. Все трое заявили Чернову, что задуманное им предприятие – безнадежная авантюра: в проектируемое им правительство никто из крупных советских деятелей войти не согласится. Гоц, Авксентьев и Скобелев убеждали Чернова в том, что они выражают настроение высших партийных и советских сфер Петрограда. Однако складывается впечатление, что отказ от борьбы им был внушен английским послом.