Революция и Гражданская война в России 1917—1922

Надо сказать, что и после Октябрьской революции меньшевики и правые эсеры продолжали говорить и писать о «преждевременности» этой уже состоявшейся революции и предсказывали скорое падение советской власти. Узнав о падении Временного правительства, Г. Плеханов обратился с «Открытым письмом» к петроградским рабочим, в котором, в частности, говорилось: «Не потому меня огорчают события последних дней, чтобы я не хотел торжества рабочего класса в России, а именно потому, что я призываю его всеми силами души… Приходится вспомнить замечательные слова Энгельса, что для рабочего класса не может быть большего исторического несчастья, как захват политической власти в такое время, когда он к этому еще не готов. <…> Несвоевременно захватив политическую власть, русофил пролетариат не совершит пролетарской революции, а только вызовет гражданскую войну, которая, в конце концов, заставит его далеко отступить назад от позиций, завоеванных в феврале и марте нынешнего года»[124].

Примерно через месяц после Октябрьского вооруженного восстания состоялся очередной съезд партии меньшевиков. В резолюциях этого съезда выражалась твердая уверенность в том, что новая революция не сможет осуществить социалистические преобразования, ибо такие преобразования еще не начались в более развитых странах Европы, а также из-за низкой ступени развития производительных сил в России.

3. Социалистическая революция в России и позиция большевиков

После победы Февральской революции в России среди большевиков, вышедших из подполья, не было ясного и общего мнения о дальнейших перспективах развития революционного процесса в стране. Основная часть вернувшихся в Петроград и Москву лидеров партии полагала, что главной задачей большевиков является борьба за доведение до конца буржуазно-демократической революции, и в первую очередь борьба за мир, за передачу земли помещиков в руки крестьян, за уничтожение в стране всех остатков самодержавия и феодализма. Пока эти задачи не будут решены, большевики не должны выдвигать лозунгов диктатуры пролетариата. Даже лозунг «Вся власть Советам!» не выдвигался в марте 1917 года почти никем из большевиков.

Обосновывая свою позицию, большевики ссылались на опыт революции 1905–1907 гг., на решения III съезда РСДРП и на многие работы Ленина тех лет. Однако лидеры большевиков в марте 1917 года не вполне отдавали себе отчет в том, что после Февральской революции в России сложилась совершенно иная обстановка, чем та, которая существовала в стране 10 лет назад. В 1905–1907 гг. буржуазно-демократическая революция потерпела поражение, и царизм продолжил оставаться хозяином положения в стране. Но в феврале-марте 1917 года самодержавие в России было уже свергнуто. Кроме буржуазного Временного правительства в стране повсеместно были созданы Советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, которые фактически являлись в своей основе диктатом пролетариата и крестьянства. Образовался особый политический феномен двоевластия, и Временное правительство могло работать лишь при доверии и поддержке Советов. В этих условиях тактика, разработанная в 1905 году, уже не годилась.

Только приезд в Россию В. И. Ленина положил конец колебаниям и неуверенности среди большевиков. Именно Ленин выдвинул лозунг «Вся власть Советам!» и тезис о переходе от первого этапа революции, давшего власть в руки буржуазии, ко второму ее этапу, который даст власть пролетариату и беднейшему крестьянству, что и позволит не только завершить все главные задачи буржуазно-демократической революции, но и начать решение ряда назревших задач социалистической революции. Даже для большевиков это была неожиданная и новая постановка вопроса. Неудивительно, что знаменитые «Апрельские тезисы» Ленина, в которых он четко и ясно заявлял, что с переходом государственной власти в России в руки буржуазии буржуазно-демократическая революция закончена и что главной задачей текущего момента в стране является переход «от первого этапа революции, давшего власть буржуазии… ко второму ее этапу, который должен дать власть в руки пролетариата и беднейшего крестьянства»[125], «что нельзя выскочить из империалистической войны, нельзя добиться демократического мира без свержения власти капитала, без перехода государственной власти к другому классу, к пролетариату»[126], неудивительно, что эти тезисы вызвали вначале недоумение и возражения и среди самих большевиков, Ленину понадобились не только время, но и немалые усилия, чтобы убедить большевиков в своей правоте.