Революция и конституция в посткоммунистической России. Государство диктатуры люмпен-пролетариата

Здесь, правда, как и при любом лечении недугов, важна дозировка лекарства — конституционная власть должна быть достаточно сильной, чтобы быть способной защищать права человека, но не настолько сильной, чтобы быть способной их безнаказанно нарушать. Искусство конституционного строительства в каждом конкретном случае сводится в конечном счете к поиску этой меры силы и слабости власти. И чем правильнее найден баланс, тем устойчивее оказываются и общество, и государство.

Что касается путей искусственного ослабления, то выбор здесь невелик. Предтечи и архитекторы конституционализма в Европе, разрабатывая методы борьбы с властью, по всей видимости, отталкивались от принципа, которым она сама многие века руководствовалась, — «разделяй и властвуй». Применительно к конституционализму этот алгоритм властвования трансформировался в принцип «разделения властей» в самом широком смысле этого слова. Разделение властей — это и отдельно выделяемый принцип конституционного строительства, и родовое обозначение для всей совокупности подходов, используемых конституционалистами для того, чтобы укротить государственного «левиафана».

Конституционных принципов можно насчитать бесчисленное множество, дробя и перемножая их до бесконечности. С определенной степенью условности существующие конституционные принципы можно разделить на базовые и производные. Существует множество конституционных деривативов, но всего несколько базовых принципов задают конституционные рамки любой государственности. К их числу можно отнести: равенство перед законом; плюрализм (экономический и политический); разделение властей (в узком смысле слова); сменяемость власти.

Равенство перед законом — исходный фундаментальный принцип, основной конституционный смысл которого, помимо того что он является политическим и правовым выражением социальной справедливости, состоит в том, что он задает «равноудаленность» всех членов общества от власти. Из этого принципа вытекает, что власть ни юридически, ни политически не может быть привязана к одному лицу, одной или нескольким социальным группам и тем более находиться бесконтрольно в руках одного или нескольких лиц (узурпация власти). Исходя из этого же принципа, применение права должно быть универсальным и не зависеть от того, кто его применяет и по отношению к кому. Равенство перед законом и избирательная (селективная) юстиция несовместимы. В конституционном государстве никто не может нести отличную от других юридическую ответственность либо избежать юридической ответственности за совершение одних и тех же действий.

Плюрализм — это равенство перед законом в динамике. Принцип плюрализма является развитием принципа равенства граждан перед законом, его продолжением в гражданском обществе. Так над фундаментом равенства выстраивается первый этаж либеральной демократии. Суть плюрализма в отсутствии у кого бы то ни было преимуществ, полученных за счет монополизации власти. Граждане соревнуются между собой на равных в любой сфере — экономической, социальной или политической. Никто не может использовать в качестве конкурентного преимущества исключительные права, которых искусственно лишены другие. Многообразие и конкуренция являются главным организующим началом жизни гражданского общества, которое в свою очередь выступает предпосылкой политического государства. Плюрализм, таким образом, — принцип, соединяющий равенство перед законом и разделение властей.

Разделение властей — это проявление плюрализма во властеотношениях. По сути своей разделение властей предполагает организацию конкуренции между различными отрядами бюрократии. Зачастую разделение властей как конституционный принцип примитивизируется и сводится к разделению законодательной, исполнительной и судебной власти. В действительности это «многослойный» принцип, разделение властей имеет несколько уровней, на каждом из которых происходит свое отделение от основного ствола власти.

Прежде всего происходит отделение духовной власти от светской (на что особенно важно обратить внимание именно сегодня, учитывая тенденцию к смешению светского и религиозного в современной России). Необходимо понимать, что это и есть основа основ разделения властей (в практическом плане она выглядит как деидеологизация власти). Если этот уровень не пройден, разделение на всех последующих ступенях будет фикцией.

Затем происходит отделение судебной власти от управления. Это — веховая черта в процессе разделения властей. Выделение судов из сферы государственного управления, превращение судей в особую самоуправляемую касту чиновничества — процесс, который занял несколько столетий и который уже во времена господства абсолютистских монархий в Европе зашел очень далеко. Можно, не колеблясь ни секунды, утверждать, что независимость королевских судов Франции задолго до революции в XVI—XVII веках была на порядок выше, чем независимость современных российских судов.