Революция Карла. 1917

Кларе снилось, как ее человек пришел, а с ним пришло спокойствие. И в этом умиротворённом состоянии она пустилась в путешествие в своем сне. Поезд тронулся и повез их, только их вдвоем и больше никого, туда! Туда! Где солнце светит нежно и ласково, где зеленые луга превращаются в синие океаны, где люди добры и приветливы. Где нет зла. Где человек может раскрыть свою душу, и она расцветет миллионом бархатных роз. Ей снилось, что поезд остановился, и они вышли на зеленом луге. Трава его была, словно шелковое покрывало, что приятно и совсем легонько щекочет пяточки. Они сняли обувь и побежали по полю босиком. Теплый ветер ласкал их лица и развивал волнистые волосы. Они бежали и смеялись, бежали и смеялись, просто, без какой-то причины, оттого что были счастливы, оттого что были вместе. Они упали в мягкую траву, которая разлилась под ними тысячью ярких разноцветных искр. Она чувствовала, что растворяется в нем. А он теперь был всем миром. Силуэт маленького человека склонился над ней. Он поправил её волосы, заглянул в глаза. От его взгляда по телу женщины побежали мурашки. Он начал медленно приближаться к ней, одновременно склоняясь, и, прижимая ее к себе. Она закрыла глаза, но желанного поцелуя не последовало. Вместо этого силуэт растворился в ее руках и слился с миром. Небо, которое еще секунду назад источало свет, в одночасье, затянуло тучами. Солнце скрылось, и радость ушла. Черные тучи разрывали молнии. Трава под ногами начала колоться до крови. Ей стало больно стоять, но и бежать было не куда. Поезд исчез. С каждым раскатом грома, врывающимся в ее душу, внутри женщины возникал первобытный страх.

– Клара! Клара! – знакомый голос вырвал ее из цепких рук кошмара. – Клара, вставай! Клара!

Она открыла глаза и увидела перед собой тот самый силуэт своего родного маленького человечка. Она протянула к нему руки, как маленький ребенок, еще неосознанно тянет руки к тому, с кем будет связана вся его жизнь, кто будет защищать его от всех невзгод и угроз. К тому, кто и будет всей его жизнью.

– Карл, милый, ты пришел! – воскликнула она от счастья еще не прорезавшимся из сна голосом и бросилась к нему на шею. Но упав ему на шею Клара почувствовала, что это был не его запах. Да и рост был намного выше, ее руки вместо того чтобы немного свисать с плеч, устремлялись куда-то вверх. Хотя может она еще не встала и до сих пор сидит? Нет, вроде уже на ногах. Тогда, кто это? Кто этот человек, которого она обнимает, как своего любимого и ненаглядного?

– Мне, конечно, очень приятно, Клара. Но я не Карл, к моему сожалению…

– Граф? – она протерла глаза. – Вы ли это? – Клара расцепила руки и испугано сделала два шага назад.

– Да! Это я. – будто отрапортовал он. – У меня плохие новости. Нам надо уходить от сюда. Вокзал сметут с минуты на минуту. Отсюда не выйдет никто, если мы не успеем… Нам надо идти! Быстро! – Граф схватил ее за руку и резким движение распахнул дверь купе. Еще пару мгновений и они уже покинули вагон.

Клара сначала не поняла, что происходит, но затем попыталась немного притормозить графа, но это было бесполезно. Широкие шаги мужчины несли ее куда-то прочь.

– Что вы делаете? Где Карл? Куда вы меня ведете?! – четно пытаясь вырваться, твердила она.

– Вокзал закроют, поезда остановят. Сюда уже идут большевики. Нас схватят, если мы не поторопимся. Я уже отдал приказ, все ваши вещи в пути. Теперь только нам с тобой осталось от сюда выбраться… – Граф будто специально не упомянул имя Карла.

– Что?! Я никуда не уйду без него! Остано…

– Господин, – от куда-то из толпы раздался встревоженный голос проводника, – быстрее за мной. Я проведу вас с госпожой к экипажу. Нам нужно торопиться!

Граф кивнул и направился за ним, притворившись, что не слышал негодование своей спутницы.

Проводник, прорываясь сквозь народ, четно пытался разогнать людей, что мешали на пути его господину. Он угрожающе махал чем-то наподобие дубинки над головами толпящихся и выкрикивал бранные слова, чередуя их в различных вариациях. Но люди не обращали на него никакого внимания, просто не замечали.

Клара, немного придя в себя после такого резкого пробуждения, огляделась. На вокзале стало намного больше людей. Настолько больше, что у нее даже возникли сомнения, смог бы Граф один здесь пройти, если перед ним не бежал чертыхающийся проводник.