Революция консерваторов. Война миров

При этом, как часто бывает, все время кого-то не того наказывают. Ну вот, например, крымчане находятся под санкциями. Где логика? Два миллиона человек находятся под санкциями за то, что они проголосовали на референдуме — или, как вариант, за то, что их, как любит выражаться Запад, аннексировали. Но если Запад считает, что Крым аннексировали, тогда крымчане как раз страдальцы. И им надо помогать, а не вводить против них санкции. Лично я тут вижу какую-то нестыковку. А если вы их наказываете за то, что они проголосовали именно так, а не иначе, — то, послушайте, вы же демократы! Вы должны поддерживать волеизъявление народа! Как ни крути, но что-то не сходится!

Но Запад на такие мелочи не обращает внимания. Он просто борется за рынки. А мы наивно говорим: нет, ребята. Ваша возня и ваша борьба за рынки нам видна. И когда вы кричите про коррупцию, мы знаем, что на самом деле уровень коррупции в нашей стране вас не волнует, какой бы он ни был, высокий или низкий. Более того, вас даже радует высокий уровень коррупции — потому что вы являетесь получателями и контролерами этих денег, в вашей экономике они начинают крутиться и работать, будучи выведенными коррупционерами из нашей экономики. И вы пальцем не пошевелите, чтобы вернуть россиянам то, что у них украли. Так что это все ложные слезки. И когда ваши ставленники рассказывают здесь, что вы собираетесь бороться с коррупцией, мы видим, чем это обернулось в соседних странах — где в результате победы цветных революций было все что угодно, но только не борьба с коррупцией. Уж Украина этому — яркий пример.

Под всеми своими лозунгами вы всего лишь пытаетесь сделать то, о чем многократно уже говорилось: сменить власть. Потому что сейчас пришла та власть, которая вам неугодна. Которая имеет наглость проводить собственную независимую политику, тем самым мешая вам распространять свое финансовое и экономическое влияние. И вот это вас волнует больше всего. И когда, несмотря на ваши санкции, у России почему-то получается удачно размещать свои евробонды и все-таки привлекать сюда иностранные инвестиции, когда к нам приходят зарубежные компании, вы в бешенстве пытаетесь ужесточить режим санкций, хотя для этого уже нет никаких причин. С другой стороны — причина вам никогда и не была нужна. Ведь если отзеркалить те причины, которые вы используете для введения санкций против России, то весь мир уже давно должен был ввести санкции против США — да и против Европы, за то, что Европа сотворила с Ливией.

Но вы на это не пойдете.

Россия: смена вех

Сейчас наша страна находится на уникальном этапе своего развития.

Что отличает президента Путина от любого другого правителя России? То, что впервые в истории России проводится попытка кадровой реформы и смены элит ненасильственными методами.

Понятно, что Путин уже обеспечил себе место в одном из кремлевских залов, где висят портреты только тех правителей России, при которых Россия увеличивала свои территории. Потому что при всей геополитической сложности, при всех геополитических проблемах, с ним связанных, крымский фактор стал определяющим фактором третьего президентского срока Путина. Притом он глобально изменил представление России о себе. Мы вновь начали ощущать себя сверхдержавой именно благодаря «Крымской весне», — а сирийская кампания это ощущение развила и закрепила. И сразу стало ясно, что идеологическое наследие 90-х, когда нам со всех сторон вдалбливали в голову, что мы должны двигаться по общечеловеческому пути, что никакого особого российского пути не существует, это все чушь, есть общие тенденции, которых надо придерживаться, а вы никто и звать вас никак, — признано негодным и отброшено в сторону за ненадобностью. И вариант первого министра иностранных дел ельцинской поры Андрея Козырева — «Вы нам скажите, какие у нас должны быть национальные интересы, а мы им будем следовать» — уже никуда не годится. При Путине такие шуточки не проходят.

Путин осуществляет попытку трансформации от страны падающей и разваливающейся, какой она была при Ельцине и какую он принял в наследство, в страну возрождающуюся. Но такие масштабные преобразования возможны только при трансформации элит. И вот впервые предпринимается попытка трансформации страны и трансформации элит без использования традиционного русского механизма.

Что это за механизм? Выражаясь современным языком — механизм репрессий. А конкретнее — уничтожение предыдущих элит. Никогда, ни разу за всю историю России не было такого, чтобы страна переживала возрождение после периода упадка либо в ней менялась общественно-экономическая формация — и не приносились в жертву этой трансформации или этому возрождению человеческие жизни. Посмотрите, как раньше было просто! Что Иван Грозный, что Петр I, что Ленин, что Сталин, не задумываясь, бросали в горнило перемен предыдущие элиты, и на этом человеческом топливе осуществлялись реформы, совершался гигантский скачок в развитии.