Режим черной магии

Это был Пирс. У меня начала болеть голова.

— Уходи, — сказала я.

Идея была его.

— Прости, — сказал он тихо, и я подняла голову, когда он направился к выходу.

— Постой! — вырвалось у меня. Я вспомнила, сколько у него было скорби в глазах, когда он предложил свое проклятие. Он его применял когда-то. Может быть, он знал, чем его можно оправдать. — Не уходи, — прошептала я.

Он медленно обернулся, и сердечная боль просто написана была на его нахмуренном лице. «Обо мне? — подумала я. — Или о своей роли в том, что я утратила чистоту?» Я получила ответ на вопрос, стану ли я применять черную магию для спасения тех, кто мне дорог, и этот ответ вызывал у меня смешанные чувства.

Пирс подошел изящной походкой, сел напротив меня на край кресла, поту сторону журнального столика. Выдохнув, он оперся локтями на колени, посмотрел на руку — обожженную и болящую. От него пахло садом, и этот запах мешался с обычным запахом красного дерева от колдуна, усиленного только что сотворенной магией. Черной магией.

— Как они там все? — спросила я с чувством вины, что думаю только о себе. — Бис? Дети Дженкса?

Пирс отбросил волосы с глаз.

— Трое из детей Дженкса сильно порублены, но оправятся. Дженкс — выдающийся стратег.

Я поставила ноги на пол и поднялась, превозмогая усталость.

— Я должна посмотреть, не могу ли помочь.

Но мне страшно было выйти наружу.

Пирс поднялся вместе со мной.

— У них все хорошо, — сказал он, беря меня за пальцы здоровой рукой, чтобы подчеркнуть свои слова. — Это о тебе я весьма беспокоюсь.

От написанной на его лице заботы у меня на глазах выступили слезы. Черт возьми, не буду я плакать — даже если сейчас чуть не уничтожила целый клан разумных существ.

Пирс протянул руку — и я отодвинулась. Что-то мне нужно было, но не это. Не заслужила я ни от кого утешения. И не от него. Слишком это было бы легко, а значит — не настоящее.

Он уронил руку, еще более обеспокоенный при виде моего испуга.

— Расскажи, Рэйчел, что с тобою, — сказал он просто.

Это… это могу. Я посмотрела на него несчастными глазами, чувствуя, как грудь сдавило обручем. Да, наверное, он единственный, кто может понять.

— Я уже больше ничего не знаю, — прошептала я. — Я их чуть не убила. Пирс, что же это я делаю? Я стала именно той, кем они меня считают — черной колдуньей. Может быть, следует с этим смириться. Спрятаться в безвременье с Алом. Бросить друзей…

И снова подступили слезы. Уходить мне никак не хотелось.

Едва заметно улыбнувшись, он сел, и я тоже села напротив него, притянув колени к подбородку, а Пирс молчал, но он слушал меня и не судил — этого было достаточно, чтобы я заплакала. Я знала, что Дженксу случалось убивать, защищая своих родных. Кери, при всей своей изящной красоте и обаянии — просто кровожадная дикарка, и всегда ею была. Айви — это Айви. И не надо притворяться, будто Пирс не способен на убийство. А вот мысль, что на это способна я, была мне невыносима.

— Я не хотела быть такой, — сказала я тихо.

— Это было решение, — ответил он. Ответил, а не возразил.

— Решение убить, — горько отозвалась я. — Убить магией.

Собственно, это и должно было сделать проклятие. Никто не притворялся, будто оно создано для нагрева воды в ванной или работы гриля. Оно способно было прорвать ауру и сжечь заживо ее обладателя. Черная магия, с какой стороны ни посмотри.

— Ты спасла Дженкса и его родных, — подсказал он. — Неужто ты предпочла бы, чтобы они погибли?

Я отодвинулась — мне не понравилось то, что я чувствовала.

— Должен был найтись способ получше, — ответила я сухо, глядя мимо него на сожженный бильярд.

— Возможно, — медленно произнес он. — Я клянусь, что убил бы их всех прямо на месте, чтобы спасти от смерти Дженкса и обезопасить тебя. И все еще полагаю, что разрешить им жить было ошибкой. Остается лишь увидеть, достаточно ли ты сильна, чтобы довести дело до конца. И как.

— Это не было ошибкой, — возразила я оскорбленно, и он вздохнул, поддерживая обожженную руку другой рукой и глядя на нее.

Ну, ладно, может, это и было ошибкой, но я бы еще раз ее совершила, не задумываясь. Или вообще нашла бы другой способ. Это просто не был тот ответ, который бы мне понравился, и я, измотанная душой и телом, сказала:

— Они правы. — Пирс посмотрел на меня, и я пояснила: — Вивьен, Брук. Все они. Я — демон. И заслуживаю того, что они хотят со мной сделать. — Я подняла руку, уронила ее, уставилась на свои колени, куда она упала, думая, не пахнет ли она жженым янтарем. — Я грязная тварь.

Пирс только улыбнулся, будто я сказала нечто очень умилительное, и мне захотелось стукнуть его по морде.

— Это не так, — сказал он, смягчая мою злость. — Пережить решение дать столь злобным личностям жить дальше — это само себе наказание. Не следует искать, что бы еще к нему добавить.

— Я не хочу быть такой, — сказала я и нахмурилась, когда услышала, что Айви вошла в дом и идет к себе в ванную. Наверное, ищет что-нибудь для царапины на руке.

— Но ты уже такая.