Режиссеры «Мосфильма»

«Когда В. И. Ленин решал какую-либо серьезную, ответственнейшую задачу революционного движения, он всегда просил: „Позовите мне товарища Сталина“», — говорилось в рецензии таруской газеты «Октябрь» 27 февраля 1938 года.

Но самый поразительный пример трактовки «великой дружбы» дает нам предновогодний отзыв «Транспортного рабочего» 28 декабря 1937 года:

«Трогательно прощание вождей. В искреннем, дружеском объятии Ленина со Сталиным зритель чувствует, даже ощущает силу на момент слившихся воедино двух гигантов человеческой мысли, целиком посвятивших себя делу служения народу».

Высказанная автором идея «слияния» является своеобразной основой дальнейшего развития в заданном направлении. За «слиянием» естественно последует «растворение» (знаменитая фраза «Сталин — это Ленин сегодня»), а затем — единоличное «сияние» («Сталин — наше солнце»).

Вот какой подарок вождю сделали товарищи Каплер, Ромм и Щукин 8 ноября 1937 года. История октябрьского переворота была еще раз переписана. Впервые, за десять лет до Ромма, это сделал великий Эйзенштейн, придумавший для фильма «Октябрь» штурм Зимнего дворца. Кадры, изображающие матроса, распахивающего решетку на Дворцовой площади, и людские толпы, бегущие к «оплоту самодержавия», несколько десятилетий выдавались за документальные. Они ежегодно показывались по вышеупомянутому советскому телевизору, и закадровый голос торжественно вещал: «Так началась новая эра в истории человечества». На самом деле она началась совсем не так. Не было штурма, и революция пока еще официально именовалась переворотом.

В 1937 году о перевороте, разумеется, нельзя было и заикаться. Только Великая Октябрьская социалистическая революция, возглавляемая немножко Лениным, но главное — Сталиным.

Отоспавшись и оправившись от страха и стресса, Михаил Ромм решил экранизировать «Пиковую даму». Почему-то ему казалось, что эта постановка будет к месту. Ведь как раз в 1937-м невероятными торжествами отметили столетие со дня смерти великого творца русской словесности. Был сделан фильм «Юность поэта» и даже создан шоколад «Пушкин и няня». Вроде бы тут и «тройке, семерке, тузу» самое время появиться на киноэкране. Да еще в постановке орденоносного автора Главного Фильма Эпохи…

Ан нет!

То ли энкавэдэшнику Дукельскому, сменившему «врага народа» Шумяцкого на посту главного киношника, то ли кому-то повыше показались несвоевременными все эти графини, Лизы и Германны. Продолжение Главного Фильма Эпохи — вот что было потребно.

В 1956 году из своего второго ленинского фильма Ромм вырезал гораздо больше, чем из первого, — около 20 минут «культа личности». Однако для того чтобы лента перестала быть знаковой для времени своего создания, пленку следовало резать не поперек, а вдоль.

Если отвлечься от смысла того, что демонстрирует экран, следует признать очевидное: «Ленин в 1918 году» многократно превосходит по качеству скроенного впопыхах «Ленина в Октябре». Здесь Ромма никто не торопил. Основательность сценария Каплера и Златогоровой, умелая режиссерская акцентировка, динамичный монтаж и выразительное актерское исполнение сделали бы картину вполне приемлемой…

Если бы можно было отвлечься от смысла.

Тему «трогательной дружбы» монументального Сталина и суетливого Ленина в 1939 году акцентировать было уже не нужно. После «Ленина в Октябре» уже был «Человек с ружьем» Сергея Юткевича, где Иосиф Виссарионович сообщал голодным матросам: «Вот, Ильича вам привез», а доставленный им человечек съедал всю кашу, что охранники Смольного приготовили для себя. Уже озарило советский мир «Великое зарево» Михаила Чиаурели, в котором Владимир Ильич произносил свои знаменитые слова «Есть такая партия!» — буквально выскакивая из-под мышки Сталина…

Поэтому в фильме «Ленин в 1918 году» отношениям вождей посвящена, по сути, лишь одна сцена.

Поправляющийся после ранения Ильич радостно встречает прибывшего с царицынского фронта Сталина. Усаживает его в мягкое кресло, тогда как сам остается сидеть на жестком стуле. Сталин, конечно же, отнекивается, но это действие человека, понимающего ленинский жест не как проявление гостеприимства, а как воздание должного его, Сталина, уму, таланту и мужеству.

«Без сурового подавления сопротивляющихся классов, без железной… — говорит Ленин и тут же поправляется: —…нет, стальной диктатуры наша революция… неизбежно погибнет».

Вот! Владимир Ильич прекрасно понимает, как много значат для страны твердая воля и несгибаемость товарища Сталина. А уж простым гражданам Страны Советов и подавно надо это понимать! Впрочем, эти самые граждане неспроста были поименованы вождем «винтиками», главная задача которых — крутиться в отлаженной машине государственного механизма. А уж всякое думание и понимание «винтикам» совсем ни к чему.

«Нам с тобой не надо думать, если думают вожди».

Ключевую фразу для понимания смысла фильма «Ленин в 1918 году» написал в «Правде» 9 апреля 1939 года Леонид Соболев. Статья знаменитого прозаика называлась «Великая правда», а фраза звучала так: «Ненависть перехлестывает из прошлого в настоящее».