Рябиновый мед. Августина

И после этого гражданин строго, если не сказать неприязненно, взглянул на директора, будто тот виноват, что позволяет маленьким мальчикам путаться под ногами взрослых.

Владик обиделся. Он неторопливо обошел машину, делая вид, что ему вовсе не интересно, что туда садятся Вадим, солдат и гражданин с портфелем.

И вдруг рука Капитана Флинта поймала податливый кулачок Владика и крепко сжала в своих тисках.

Мальчик охнул, попытался высвободиться, но железная рука не отпускала.

Он снизу взглянул в лицо директора и, увидел жесткий подбородок в колючках проступающей щетины и кадык на горле, неприятно вздрагивающий.

Директор держал Владика, пока машина не выехала за ворота и не скрылась в пыли проселочной дороги.

Мальчик вжал голову в плечи, ожидая неминуемой взбучки, но, едва пыль за уехавшей машиной начала оседать, рука директора сама собой разжалась, Владик вырвался и убежал. Добежав до флигеля, он осторожно обернулся — Капитан Флинт не гнался за ним, а курил на том же месте и посматривал и сторону тропинки, по которой торопливо шла мать.

Увидев мать, Владик выскочил на тропинку, не боясь больше грозного директора. Он знал — при матери тот не посмеет хватать его за руку!

Но вот досада — в эту же самую минуту мать окликнул директор, и она остановилась как раз посередине. Владик ждал, страстно желая, чтобы мать подошла сначала к нему, а уж потом, если ей так уж необходимо, — к директору. Но он видел, что мать колеблется. Еще бы, ведь директор ее начальник, и она его, поди, побаивается.

— Мама, там же Варя ждет! — громко и сердито напомнил он.

Мать жестом подозвала сына, молча достала из кармана ключ, вложила ему в ладонь и тихонько подтолкнула в сторону погреба. И приложила палец к губам, приказав молчать. А сама как ни в чем не бывало повернулась и пошла по направлению к директору. А тот, когда она подходила, совсем не злился, а даже, как показалось Владлену, застеснялся. Поспешно выбросил свою папироску и сапогом ее затушил. И свой френч стал одергивать зачем-то. Станет или не станет жаловаться матери на Владика?

Впрочем, дожидаться было некогда. Мальчик что есть духу помчался отпирать погребную пленницу.

Варя больше не плакала. Сидела на перекладине деревянной лестницы, опустив голову на руки.

— Ну что там?

— А Вадим уехал. На красивой черной машине.

Варино лицо исказилось. Владику показалось, что она совсем не рада за Вадима. Девушка выбралась из погреба и, даже не сказав мальчику «спасибо», побрела к замку.

В конце июня в «Красных зорях» проходили выпускные торжества. Сначала в красиво украшенной транспарантами и флагами столовой выпускникам вручали свидетельства об окончании школы. После был концерт, который для старших приготовили малыши. Затем в нижнем холле устроили бал. Принесли из учительской патефон и стали танцевать. Детдомовские парни танцевать не умели, поэтому девушкам приходилось вальсировать с преподавателями. В холле царило оживление, все улыбались и шутили.

Варя Коммунарова не танцевала. Она одиноко стояла у окна, прижав к груди свое свидетельство и две похвальные грамоты, и смотрела куда-то поверх голов своих танцующих подруг.

Августина, глядя на нее, вспомнила свое лето 1915 года. Грусть и озабоченность тех дней показались ей зряшными. Ведь она была молода, ее любили, и многое было в ее власти. Ах, если бы сейчас все вернуть!

Она подошла к девушке:

— Поздравляю тебя, Варя.

Варя скользнула по ней холодным взором — не простила погреба. Пожала плечиком — с чем, мол, тут поздравлять?

— Ты обязательно должна танцевать. Ведь это твой праздник, он не повторится.

— Хорошо, — безо всякого выражения сказала Варя. — Подержите, пожалуйста, мои документы.

Она отдала Августине бумаги и прямым ходом направилась к директору. Пригласила на танец самого Капитана Флинта!

Тот, пожалуй, слегка растерялся, но танцевать все же вышел. Августина не без интереса наблюдала: как же он выпутается? Ногу свою он потерял в Гражданскую. Какие уж тут танцы…

Вместо того чтобы неуклюже вальсировать, директор остановился посреди зала, подал девушке руку и предоставил ей кружиться вокруг себя. А сам учтиво поддерживал и улыбался. Затем директор ловко передал выпускницу физкультурнику, но другие девушки уже подбежали к нему, пришлось покружить каждую. Он случайно встретился глазами с Августиной и виновато-смущенно улыбнулся: вот, мол, озорницы, куда от них денешься?

И она улыбнулась в ответ. Как будто это было совсем естественно — в полном зале найти друг друга глазами и понять без слов.

Варя, похоже, развеселилась — танцевала, пока библиотекарь не устал ставить одни и те же пластинки и не объявил антракт. Выпускники стали уговаривать старших пойти встречать рассвет. Владик крутился тут же, спать его отослали поздно, когда танцы закончились и все собрались гулять. Поскольку мать дежурила, оставили его ночевать в верхнем холле на диванчике. Но легко ли уснуть, зная, что мать и другие на ночной прогулке?