Рядовой Рекс

Но сколько он ни прислушивался – с неба никаких звуков. И все же капитан был уверен, что самолеты близко: раз собака насторожилась, значит, в привычный хор танковых и автомобильных моторов влился новый голос, а если Рекс смотрит на небо, да еще на восток, яснее ясного, что это за голос.

Вскоре и Громов услышал далекий гул. Он все приближался и приближался… Но самолеты явно шли стороной.

«Может, не те, которых вызвали мы? – подумал капитан. – Но сейчас час тридцать. Таких совпадений не бывает. Они, определенно они!» – решил Громов и поднял ракетницу.

Он стрельнул вверх и в сторону склада. Тут же к складу полетели и другие ракеты. Грянули автоматные очереди. Застучали пулеметы. Но ракеты летели и летели, перекрещиваясь над оврагом. Самолеты подвесили на парашютах светящие авиабомбы. Стало светло как днем. Запоздало забухали зенитки. А самолеты один за другим сваливались в пике и сбрасывали бомбы. Горели танки, разлетались на куски машины. Наконец прямое попадание в цистерну – и из оврага взметнулся столб пламени! Потом второй, третий!

– Порядок! – обрадовался Громов и стиснул Рекса. – Вот это работа! Ай да летчики! Ай да молодцы! Да и мы ничего себе, да?! Теперь – ходу, в лес.

Из хутора выбрались благополучно, но за огородами напоролись на пулемет. Капитан успел швырнуть гранату, пулемет захлебнулся, и они проскочили в лес. Теперь главное – собрать группу. Когда Громов прибежал к ручью, у которого назначили сбор, все разведчики были на месте.

– Все целы? Раненых нет? Очень хорошо. Уходить надо бегом. На выходе из леса нас наверняка встретят. Поэтому пойдем не кратчайшим путем, а в обход. Попробуем перебраться через линию фронта на участке соседней дивизии. Все. Вперед!

Первым бежал Рекс. Его не надо было ни подгонять, ни сдерживать. Он сразу взял нужный темп, приноравливаясь к шагу разведчиков. Не забывал он и о главном: раз бежит впереди, должен первым обнаруживать опасность и уводить от нее людей. Не раз Рекс менял направление, не раз обходил засады, и все же их настигли. Мотоциклисты перехватили разведчиков в поле и открыли такой огонь, что пришлось залечь и принять бой.

Почему-то немцы не стремились отрезать их от мелколесья, за которым начиналась ничейная земля. В другое время Громов, наверное, догадался бы, что это неспроста, но сейчас, после двухчасового кросса и в горячке боя, не задумываясь повел группу под защиту тоненьких березок. И вдруг грянул взрыв! Взлетел столб пламени, и один из разведчиков замертво рухнул наземь. Капитан все понял: их загнали на минное поле.

– Залечь! – скомандовал он. – Окопаться! С места не трогаться!

Как только раздался взрыв, немцы прекратили стрельбу. А вскоре закричали в мегафон:

– Рус, сдавайся! Вы на минном поле!

Седых стеганул из автомата. В мегафон раздался хохот.

– Через полчаса рассвет. Не сдадитесь, будем гнать по минам. Все взлетите на воздух!

«Неужели конец? – напряженно думал Громов. – Живыми нас не взять: отбиваться можно до последнего патрона, а потом отступать по минному полю. Погибнем, но “языками” не станем».

Громов сидел в неглубокой канаве и методично тюкал кулаком в стену. Почему-то это помогало думать. В стене уже образовалась довольно глубокая ямка, но он так ничего и не придумал.

Подполз Рекс и сунул в ладони холодный нос.

– Рекс, дружище! И как я о тебе забыл?! – чуть не крикнул капитан. – Ты же все можешь! Рексик, вспомни, мы же с тобой проходили! Помнишь бруски вроде мыла? И запах такой, химический.

Рекс помнил. Рекс все помнил. Когда хозяин показал желтоватый брусок тола, Рекс его обнюхал и запомнил этот запах на всю жизнь. Потом, правда, вышла оплошка. Хозяин разбросал бруски по земле и велел так пройти между ними, чтобы ни одного не задеть, а Рекс быстро собрал их в кучу и, довольный собой, завилял хвостом. Хозяина даже в пот бросило. Он чуть не замахнулся на Рекса, но сдержался и долго объяснял, что надо не приносить эти вонючие бруски, а обходить, и как можно дальше.

Но Рекс ничего не понимал. Выручил Санька.

– Товарищ капитан, у вас найдется батарейка от фонарика?

– Найдется. А что?

– Вы знаете, как собак приучают не брать пищу у чужого?

– Как? Наказывают, наверное.

– Это не наш метод, – язвительно усмехнулся Санька. – Это негуманно. Все гораздо проще и изощреннее. Чужой человек на глазах у собаки разбрасывает куски хлеба, мяса, колбасы, и к каждому куску от батарейки подведены проводочки. Собака еще дурная, к тому же голодная, поэтому хватает первый попавшийся кусок. В этот момент хозяин кричит: «Нельзя!», а другой человек замыкает контакты. Удар несильный, но ощутимый – кусок вываливается из пасти. Собака хватает другой – опять удар. И так – раз сто! А вот когда всю еду разложит хозяин, разряда не будет. Так даже самая глупая дворняжка поймет, что брать еду от чужого – это больно, а от хозяина – приятно.

– Все понял! Мы подведем проводочки к толовым шашкам!