Рядовой свидетель эпохи.

К моменту разговора с Лоцмановым я уже занимался научно-исследовательской работой по кафедре электрооборудования самолетов, исследовал процесс образования и гашения электрической дуги в высотных условиях. Мне тогда удалось заосциллографировать кратковременный процесс изменения тока в размыкаемой цепи и процесс возникновения перенапряжения на контактах мощного выключателя, помещенного в барокамеру, наглядно представить и проанализировать физику этого процесса. Это была моя первая слушательская НИР, выполненная на втором курсе академии в 1952 году, опубликованная позднее в трудах академии. К слову заметить, издана редакционно-издательским отделом академии она была в смысле оформления более качественно (печатным способом, в твердой обложке, на хорошей бумаге) чем те, более серьезные и более содержательные работы конца 1980-х — начала 1990 годов. Если сравнить качество изданий трудов Академии Жуковского того периода и периода начала перестройки, то неизбежно возникнет злая мысль: в последнем случае доступ к опубликованию научных трудов в академии находился в недобросовестных руках.

Кроме всего перечисленного, общественно-партийная работа, участие в предвыборных кампаниях в качестве агитаторов, лекции и политические занятия на предприятиях Москвы по путевкам райкомов. Так что жизнь за пределами учебных аудиторий в то время была довольно насыщенной, всесторонне содержательной и интересной.

Академия имела тогда свой дом отдыха на берегу Черного моря в чудесном тихом местечке «Чемитоквадже», в 5-ти км от поселка Лазаревское, недалеко от Сочи. В этом доме отдыха реально имел возможность побывать (получить путевку по невысокой цене) не только каждый преподаватель, научный сотрудник или любой другой человек из постоянного состава Академии, но практически и любой слушатель. Я, например, был там в годы учебы несколько раз.

На 5-м семестре у нас появился курс «Основы автоматики» и немного позднее — «Авиационная телемеханика». Эти два предмета отличались ото всех предыдущих тем, что рассматривали объект как динамическую систему в целом. До поступления в Академию в ГК НИИ ВВС мне уже часто приходилось иметь дело с системами дистанционного управления орудийными установками самолета Ту-4 (аналога-копии американской «летающей крепости» В-29). С сельсинными передачами, связывающими прицельные станции с приводами пушек, сервоусилителями, амплидинами, сервоприводами, осциллографировать переходные режимы, ошибки слежения и т.п. Теперь все это рассматривалось в теории, все было интересно и просто. Очевидна была универсальность подхода к математическому описанию регулируемых процессов вне зависимости от их физической природы.

Основы автоматики читал у нас Гермоген Сергеевич Поспелов. Читал просто, доходчиво, не допуская вместе с тем упрощенчества. В 1954 г. в издательстве ВВИА им. проф. Н.Е.Жуковского вышел его фундаментальный, хорошо написанный учебник «Основы автоматики» под редакцией А.А.Красовского. Это был на то время, пожалуй, первый и единственный в стране строго систематизированный учебник в области, которую чуть позднее стали называть технической кибернетикой. И до чего же было отвратительно слышать с началом пресловутой перестройки, да и сейчас тоже, в электричке, в автобусе, в какой-нибудь очереди безграмотные суждения о том, что, вот де, коммунисты игнорировали кибернетику, и поэтому страна отстала от мирового уровня развития науки. Вульгарная болтовня о кибернетике бесила. Сколько раз приходилось резко вмешиваться в разговоры, уличая ретивого оратора в том, что он не понимает ничего в том, о чем говорит. Доказывать, что у нас критиковались лишь философские основы кибернетики, а дело делалось. И первым примером я приводил учебник автоматики Г.С. Поспелова, в котором по существу и были хорошо изложены основы так называемой технической кибернетики.

Дискуссии о кибернетике в конце 50-х годов действительно были нередки. Вышла тогда (1952 г.) небольшая книга профессора МВТУ В. Со- лодовникова «Введение в статистическую динамику систем автоматического управления». В ней во введении (к своему «Введению...») он высказался так: «...Реакционные зарубежные ученые, находящиеся в плену идеализма и метафизики, отличающиеся профессиональной узостью взглядов и склонностью выдавать за реальную действительность игру своего собственного воображения, стремятся использовать статистические методы ... для создания теорий, не имеющих ничего общего с наукой... . Уподобляя человеческий мозг сложной счетной машине, а самого человека — совокупности громадного числа его управляемых следящих систем, они приходят к дико звучащим для советского человека выводам о том, что «человеческий мозг с течением времени будет становиться все меньше и меньше», что «наступит такой период, когда машины будут править людьми», и т.д.».