Ричард Длинные Руки – принц императорской мантии

— Великие вещи, как и великие люди, не кричат о себе и не стараются выделиться чем-то внешне. Видите вон на столе охотничий рог? В него не протрубить достаточно громко, не так ли?.. Однако один его звук обрушил стены Иерихона. Рядом простой вроде бы камень, но в нем страшная сила, ибо им совершено первое убийство на земле, когда Каин приревновал своего брата… А вон тот камень впитал кровь последних защитников крепости Моссад, когда они убили свои семьи и покончили с собой, чтобы не быть римскими рабами…

Я перевел дыхание, спросил уже другим тоном:

— А вон то собрание посохов?.. Что-то вот тот кажется странно знакомым.

— Только один? — спросил он тихо и с почтением. — Это посохи и жезлы, что тогда были тоже посохами, пророка Моисея, Авраама, Аарона, Елисея, Иеремии, Иезекииля и десятков других великих, что бродили по древним землям и страстными проповедями не давали угаснуть искре божьей в людских душах…

— У меня уже озноб по шкуре, — признался я.

Он кивнул, на хмуром лице отразилось смутное удовлетворение.

— Я вообще упал в обморок, — проговорил он, — когда впервые все это увидел.

— Ой, — сказал я льстиво, — вы тонкая натура!

Он сообщил с некоторой похвальбой, лесть нравится всем:

— Семь лет ушло, пока переписал… Пойдемте, вам нужно что-то выбрать.

— Выбрать, — ответил я, — а можно возьму все?

Он впервые улыбнулся:

— Понимаю, понимаю такое желание.

— Да у меня прозвище такое, — объяснил я виновато. — Ричард Загребущие Руки. Или короче — Ричард Загребущий. Можно проще — Загребун.

Он не отвечал, а я шел следом, то и дело задерживаясь, не в силах оторвать взгляд то от лука Нимрода, стрелой из которого тот достал небо так, что обратно вернулась в крови, то от меча Иисуса Навина, с виду куда уж простого и слишком короткого, чтобы мог сойти даже за одинарный…

На отдельных столах всякие мелочи вроде срезанных волос Самсона, в которых осталась и накопилась со временем его исполинская сила, заколка для волос Вирсавии, брошка Сюзанны, ожерелье Клеопатры…

Я ахал, всплескивал руками, восторгался, бывал сражен под корень, наконец взмолился:

— Неужели все это будет спрятано под землю? Где, возможно, исчезнет навсегда?.. Почему не раздать верным слугам церкви и не попытаться дать отпор Маркусу?

Он бросил на меня осторожный взгляд:

— Сэр Фидей… или вас лучше называть лордом Дефендером?.. В отношении вас решение уже принято папой, это никто не оспорит. В отношении остальных…

— А что остальные?

— Слишком велик соблазн, — ответил он. — Соблазн воспользоваться такой мощью в своих личных интересах.

— А я?

Он кисло улыбнулся:

— Наш папа человек очень проницательный. За вашим ерничанием, о котором тоже известно, сумел рассмотреть, судя по его решению, человека либо честного и по юности еще бескорыстного, либо слишком большого хитреца, что не станет вот так в лоб пользоваться первой же возможностью. Полагаю, он поверил, что вы вернете любую вещь, взятую отсюда, и постараетесь сыграть на своей чистоте и благородстве, чтобы потом хапануть нечто большее.

Я пробормотал озадаченно:

— Что, в Ватикане совсем не осталось честных людей?

— Здесь очень высокие ставки, — ответил он уклончиво. — Приходится предполагать худшее. Во избежание.

— То есть, — уточнил я, — на всякий случай считать всех жуликами?

Он невесело улыбнулся:

— Странно звучит, да? А вы знаете другой способ?

— Нет, — ответил я честно. — Но в моем окружении ставки поменьше. Если кто и сжульничает, он не погубит мир. Но папа… гм… наверное, он видит в моей душе больше, чем я сам.

— Он такой, — подтвердил кардинал. — Умеет читать даже в самых темных душах. А ваша, возможно, не самая темная на свете. Я, честно говоря, ожидал увидеть на вашем месте человека намного старше. Ваша молодость, увы, удручает.

Я сказал с обидой:

— Ну почему, если молод, то обязательно дурак?

— Я этого не сказал, — проговорил он с улыбкой.

— Но подразумевали, — сказал я.

— Подразумевал, — согласился он. — Я основывался на своем опыте. Я вот был дураком в ваши годы. Потом, правда, умнел. Но не рывками, а так, плавно… Кстати, а вот столы с поясами. Смотрите, какое разнообразие! От пояса самого Каина, что просто веревка, до пояса некого странного героя древних времен, который появился из ниоткуда, совершил многие подвиги, а затем исчез. К счастью, доспехи остались. Правда, почти все растащили, но пояс и латные рукавицы удалось сохранить.

— А где рукавицы? — спросил я.

Он отмахнулся:

— Для рукавиц там дальше три отдельных стола. И еще семь шкафов, для тех, что попроще.

Я с колотящимся сердцем рассматривал изящные перчатки древнего героя, почти понимая, что они собой представляют, чувствуя их огромные возможности, но кто знает, осталась ли в них древняя мощь, или же это только бесполезное железо.

— Нет, — ответил я с сожалением, — если нельзя захапать все, то лучше выбрать то, что наверняка пригодится в бою.

— Кстати, — сказал он, — самое главное я еще не упомянул.

— А что главное?

— Это церковное имущество, — напомнил он строго, — вы обязуетесь вернуть его сразу же после битвы. Согласны?..

— Разумеется, — сказал я поспешно, — сразу же и привезу.