Ричард Длинные Руки — принц

С катапультами другое, издали они могут добросить камни разве что до стены, но так можно долбиться годами, а подойти ближе, чтобы перебрасывать через стену, не дают расположенные на башнях гастрофареты.

Одна метко пущенная стрела из гастрофарета не только насквозь пронизывает мастеров у катапульты, но нарушает ее работу, а две-три вообще приводят ее в негодность.

Здесь же на башнях их нет. То ли не считали нужным ставить, то ли уже выведены из строя.

Я сказал раздраженно:

— На что они надеялись, на крепость стен? Дурачье… Ладно, потери в крепости даже при таком обстреле невелики, могут и год продержаться. А через недельку-другую, надеюсь, прибудет и легкая конница Шварцкопфа. Пойдемте, граф, завтракать.

Он взглянул на меня с вопросом в серьезных строгих глазах.

— Граф?

Я кивнул.

— Наша мощь растет, опережая нас. И ваши полномочия будут постоянно расти, дорогой друг. Так что по возвращении в столицу получите бумаги на присвоение титула графа и все, что с этим связано.

Он поклонился.

— Польщен высокой оценкой моей работы.

— Не прибедняйтесь, — сказал я, — вы могли бы стать уже маршалом!.. Ого, целый олень на вертеле?

ГЛАВА 7

Отзавтракав, мы оставили разведчиков отдыхать, а сами снова вернулись на опушку, за это время обстрел только усилился. За нами увязался Джон, он при каждом выстреле сообщал, куда этот камень попадет, и вообще старался быть полезным, чтобы не отогнали.

В одном месте помимо дыма из-за стены поднялись языки огня, с ним боролись долго, наконец загасили, но дым поднимался еще долго.

Джон крикнул яростно:

— Почему не сделают вылазку и не уничтожат эти катапульты? Не сейчас, так хотя б ночью?

Я напомнил хмуро:

— А у вас там достаточно народу?

Норберт произнес холодно:

— Любую крепость защищают малым числом. Кроме того, вон там в овраге что-то… посверкивает, не так ли?

Нечастный Джон взглянул и умолк, сердито посапывая. Засада ждет терпеливо, пока в крепости не выдержат забрасывания их жилищ нечистотами и не попытаются разделаться с катапультами.

— Быстро среагировал Голдвин, — сказал я.

— Или королева слишком затянула время, — предположил Норберт. — Хотя нет, она должна только-только прибыть. Значит, Голдвин догадался…

— Или у него есть шпион в наших рядах, — сказал я.

Он быстро взглянул на меня.

— Господи… как можно?

Я жестоко улыбнулся.

— Добро пожаловать в реальный мир, сэр Дерибас. Думаете, разведка существует только в поле?

Он сказал со вздохом:

— Не думаю. Но это не по-рыцарски.

— Воюют не только рыцари, — обронил я. — Если бы только рыцари, все было бы просто здорово, но когда сходятся две массы всякого люда… гм… есть такое подлое-преподлое присловье: «победа любой ценой»…

Он воскликнул:

— Я такого не слышал! Это… отвратительно!

— Услышите, — заверил я. — Когда начнут побеждать базовые либеральные ценности… Ого, смотрите, как красиво выдвигается кавалерия!..

— Лихо идут, — согласился он.

Вооружение мезинцев мне понравилось: шлемы конические с острыми шишаками, нет и намека на сложные и дорогие в производстве забрала, однако кирасы из хорошей стали, наплечники и нарукавники из железа, как и поножи, но только их командир в полном рыцарском панцире, что, собственно, скорее признак престижа, чем дает реальные преимущества в бою.

Промчался второй большой отряд всадников, все в доспехах, до нас донесся тяжелый стук копыт, вдали заметны передвижения больших масс пеших войск.

За нашими спинами Джон вскрикнул:

— Смотрите!.. Идут на приступ!

Из леса широкой полосой выбежали десятки человек с огромными вязанками хвороста в руках. Пока они мчались в сторону крепости, из леса выскакивали еще и еще, уже не десятки, а сотни.

Когда приблизились на расстояние выстрела, со стен полетели стрелы, арбалетные болты, что тут же увязают в хворосте, но когда подступавшие начали с размаха бросать вязанки в ров, сверху полетели и камни.

На место освободившихся от груза постоянно набегали новые, все действуют достаточно слаженно, словно отрабатывали на учениях, вязанки падают и падают в ров.

Норберт крикнул с невольным восторгом:

— Как притерто все, а?!.

— Приступ ведут умело, — согласился я с тревогой. — Но запрудить ров еще не все…

— Смотрите! — крикнул он.

Из леса выбежали воины уже с лестницами в руках. Свежесрубленными, перевязанными лыком и веревками, но длинными. И главное, из леса все выбегают и выбегают новые.

Возле нас уже толпились другие разведчики, один крикнул встревоженно:

— Я поскачу обратно!.. Надо поторопить остальных!.. А то не успеют с таким приступом!

— Должны успеть, — процедил я сквозь зубы. — Впрочем… поторопись, парень. Ты спасешь многие жизни.

Я не оглядывался, только слышал, как он бросился со всех ног в сторону коней, что отдыхают, расседланные со вчерашнего дня, мирно жуют овес.

На стене крепости поднялись во весь рост лучники, всего несколько с уже натянутыми луками; эти быстро выстрелили в наступающих и тут же пригнулись, а другие картинно натягивали, целились и стреляли.