Ричард Длинные Руки — сеньор

– У меня куча вопросов, – сказал я, – ибо в этом замке слишком много магии, слишком много таинственного, а я паладин простой, наивный и доверчивый. Как все паладины. Или не как все, неважно. Но вы, как я понимаю, вовнутрь захаживали не часто, девки к вам сами бегали… Но если что знаете, говорите! Не потому, что я такой вот замечательный, я за информацию плачу, к тому же смышленых запоминаю, буду выдвигать дальше. В замке будет пополнение из числа освобожденных, из сел придется нанять, от вас зависит – оставаться простыми солдатами или стать сперва хотя бы десятниками, у которых жалованье больше, кусок мяса слаще, кружка с вином глыбже, а морда ширше!

Начали переговариваться, я уловил нарастающее возбуждение. Ножи и вилки звякали реже, даже вино уже не лилось в раскрытые пасти, каждый ловил шанс, ведь он есть в жизни у любого, главное – не пропустить, я выждал чуть и добавил:

– Важна любая информация по замку, мосту, окрестным селам, даже по моим соседям… с которыми я уже ухитрился испортить отношения, признаю. Кто что знает полезного для обороны замка, для нашего процветания – выкладывайте.

Информация полилась сперва тонким ручейком, потом хлынула рекой, а дальше разлилась таким половодьем, что даже я, привыкший к лавине информационного мусора, слегка ошалел. Дома мозг все-таки автоматически отсеивает большую часть, а здесь все новое, странное, непривычное, обмыслить бы, подобрать ячейку и уложить, но следом валится еще более чудесное, надо хватать, а то сотрет новым файлом…

Я узнал о замке, об обитателях, о близлежащих землях, о чудовищах, что населяли эти земли в старые времена, но не все еще ушли, о призраках, расширил представления об истории мира, географии, зоологии, это оказались весьма интересные представления, но я так и не понял, был ли у Адама пуп и сколько все-таки ангелов на острие иглы.

Гигант сидел в самом дальнем углу, ел скромно, стесняясь, я встал, обошел стол, гигант поспешно вскочил, я жестом велел сесть, он торопливо сел, понимает, что мужчинам неприятно смотреть на него снизу вверх.

– Ты кто? – спросил я. – И за какие жуткие преступления в цепях?

Он жалко вздохнул, огромное лицо искривилось, прогудел густым голосом, похожим на дальнее громыхание грома:

– Ваша милость, я посидел там, послушал, и уже начал стыдиться, что среди настоящих злодеев я какой-то дурак совсем… Зовут меня Вернигора, а как звали в детстве, не упомню… Попал в темницу за самое большое злодейство, какое только может узреть хозяин: ко мне бегала его жена.

Я кивнул:

– Да, это не какие-то там пустяковые грабежи, поджоги, истребление жителей захваченных городов… А что жена?

– Даже ничего не узнала. Меня схватили тайком, забили в колодки, увезли, потом долго пытали в каком-то лесу. А затем долго везли с завязанными глазами. Тряпку сняли только здесь, в этом подземелье. Я даже не знаю, в какой стороне моя деревня, мой край…

Я смерил его взглядом, он все порывался почтительно встать, тут же дергался обратно.

– Оставайся пока здесь, – сказал я. – Нет, ты свободный человек, свободный!.. Когда захочешь, тогда и уйдешь. Но пока будешь здесь, как и другие стражи, охраняй ворота, стены. За это, помимо еды и одежды, положено жалованье. Куда потратить, твоя забота. Согласен?

Он вскочил, принялся целовать руки. Я отечески погладил его по огромной лохматой голове, как гигантского сенбернара.

– Будя, будя. А то неправильно поймут. Продолжайте пир! Ты уже здесь не пленник, не беженец, а член команды.

Мы с Зигфридом со стены рассматривали сверху мост, здесь десяток лучников легко перекроют дорогу целому войску. Если, конечно, луки будут не слабее, чем те, что при Кресси и Пуатье…

Зигфрид всмотрелся, вскрикнул:

– Что за… адское создание?

На той стороне ущелья заблистало, словно бежал клоун, обвешанный зеркальцами. Блеск стал ярче, в глаза закололо острыми лучиками. Я приставил ладонь ко лбу козырьком, не помогло, а блеск покатился уже по мосту.

Моргая, я рассмотрел, что к воротам довольно резво ковыляет на шести лапах крупный зверь, похожий на носорога, но весь покрытый костяной броней, отражающей блеск солнца, словно металлическая. Размером зверь тоже с носорога, если не крупнее, мне показалось, что мост подрагивает под чудовищным весом.

Я смотрел во все глаза, Гунтер и стражники с луками застыли, лица у всех несчастные. Гунтер вовсе побелел, задышал часто. Зверь пересек мост, я ждал, что он остановится перед закрытыми воротами, однако послышался странный звук, под ногами дрогнула земля. В огромных воротах появилась щель, я оцепенел, створки ворот открывались сами собой. Чудовищный зверь двигался прямо, у ворот оказался в момент, когда створки раскрылись достаточно, чтобы пропустить блещущее тело.

– Что за тварь? – вскрикнул я. – Кто-нибудь знает?

Гунтер ответил быстро:

– Никто не знает. Но раз в месяц, в день полнолуния этот зверь появлялся в замке. Он шел прямо в покои сэра Галантлара, а на другой день хозяин всегда бывал бледен, изможден, а в последние годы так и вовсе по неделе болел, не покидал покоев…

Стражник сказал хмуро: