Ричард Длинные Руки. Церковь и демоны

– Сэр Людвиг! Как вы могли подумать?.. Я все так же преисполнен к вам уважения. И с почтением отношусь к вашим принципам. Не можете их менять, не надо. Вы человек старых правил, я их уважаю всеми фибрами. Но мы с Германом договоримся о некоторой демаркации границ с учетом новых веяний. Да, с учетом.

Он взглянул настороженно.

– Что вы имеете в виду?

– Либо маркизат Черро, – пояснил я, – выйдет из Гессена и войдет в королевство Вандом, где, насколько я помню, правит Гюнтер Бекштайн. Либо в королевство Лантарона, там рядом Большие Плесы, что граничат с моей империей Клонзейд. В том и другом случае я буду крут и бесцеремонен.

Он буркнул:

– Продолжайте.

Я пояснил:

– Это чтоб вам не пришлось поступаться убеждениями и принципами старой школы. Как видите, я стараюсь идти вам навстречу. Вприпрыжку!

Он некоторое время рассматривал меня испытующе. Взгляд оставался темным и ничего не выражающим, но я чувствовал, какая бешеная работа идет по ту сторону вроде бы застывших глаз.

– Выкручиваете руки, ваше величество…

– Напротив, – отпарировал я. – Даю возможность остаться человеком с незапятнанными принципами, твердой моралью и строгими убеждениями. Для этого нужно лишь оставаться тем, какой вы есть, сэр Людвиг!.. Простите, ваше величество.

Он уронил было взгляд, но тут же поднял его на меня, такой же тяжелый и темный.

– Для этого нужно всего лишь отказаться от маркизата?

– Всего лишь, – подтвердил я. – Что вам этот клочок земли с бесчинствующими пиратами?..

Он хмыкнул.

– Но они уже не пираты, как вы заверяете. И край теперь не разорен, а богат?

– Однако прошлое жителей маркизата не безупречно, – напомнил я, – а для вас это так важно, так важно, потому что принципы – это принципы! Хотя, уверен, король Больших Плесов не откажется принять маркизат… С Германом договоримся, у нас с ним полное взаимопонимание, как я уже намекнул со свойственным мне изяществом и грацией. И будет вам покой и щасте!

Он подумал, покачал головой.

– Вы требуете ответ сейчас и немедля?.. Мне нужно посоветоваться с Верховным Советом.

– Ему сообщите свое решение, – ответил я. – Король вы или не король? Хватит парламентарничать, когда в ваших руках армия и силовые структуры! Вы же знаете, что для королевства выгодно, а что нет.

Он сказал с горькой иронией:

– Предлагаете выбор: остаться человеком или стать королем с головы до ног?

– Вы уже выбрали, – напомнил я без особой мягкости, – когда приняли корону. Хотя можно было остаться простым герцогом, ни в чем не пачкаться и не изменять своим кристально чистым убеждениям.

Он вздохнул, лицо осунулось, а во взгляде я увидел, что он действительно стар и в самом деле тяготится королевской мантией.

– Хорошо, – ответил он надтреснутым голосом. – Жители маркизата, невзирая на их прошлое, будут уравнены с остальными жителями королевства. У знатных людей маркизата те же привилегии, что и у жителей Люнебурга. Могут покупать дома и земли в любом месте королевства Гессен, а наиболее знатным отныне открыт доступ и в королевский дворец. Вы этого хотели?

Я поклонился.

– Ваше величество, вполне достаточно. Если вельможи возропщут, ссылайтесь на волю двух императоров, местного и властелина соседней империи, повелителя Багровой Звезды Зла.

Он буркнул:

– У нас император Герман. Один.

– С императорами вообще ссориться не стоит, – сказал я мягко. – Даже с главами дальних империй, чьи интересы в Жемчужной империи представлены… не только маркизатом.

Он проговорил с едва прикрытым вызовом:

– Хотите сказать, всякий, кто осмелится воспрепятствовать вашей воле, будет подвергнут?

Я сказал все еще мягко:

– Ваше величество, это не пустая угроза. Жители маркизата мне не просто симпатичны, это надежда и будущее королевства и всей империи! Ничего личного. Они всем нам нужны и даже необходимы.

Он смолчал, что и понятно, в застывшем обществе трудно оценить решающую роль в прогрессе всяких неспокойных и неуживчивых, уходящих то в пираты, то в поэты.

– Если это в самом деле, – проговорил он, – в интересах королевства, то я помогу им освоиться. Лишь бы от них не было серьезных неприятностей.

– Серьезных не будет, – заверил я. – А что будет… сочтем несерьезным.

Он дернул за шнур, из соседней комнаты донесся едва слышный звон. Вряд ли его услышал Людвиг, но мои уши уловили, а еще и скрип кресла, а затем там же быстрые шаги.

– Это Эльрих, – пояснил он. – Не поверит, если вас не увидит… А тогда любую мою дурь объяснит и спорить не станет.

Я поднялся, вежливо поклонился.

– Ваше величество…

Он с трудом, но с поспешностью встал, тяжело опираясь на подлокотник, ответил еще более низким поклоном.

– Ваше императорское величество…

Дверь распахнулась, быстрыми шагами вошел Эльрих. Все в той же одежде, как мне показалось, чрезмерно пышной, как считал раньше, в коротком парике с его пуделиными ушами, в шелках и бархате, хотя шляпа ни в какое сравнение со шляпой сэра Альбрехта.

Шаг его сбился, когда увидел меня, а глаза полезли из орбит.

– Э-э-э…

– Ричард, – напомнил я. – Ричард Длинные Руки.

Он промямлил:

– Да вас не забудешь, сэр Ричард. Но как вы…

Людвиг сказал сухо от стола: