Ричард Длинные Руки — властелин трех замков

Тележка неслась, временами приподнимаясь, как мне казалось, над рельсами, а то и над водой. Ревель начал вскрикивать ликующе, что замедляемся, замедляемся, я хотел было возразить, что хрен там замедляемся, но затем и сам ощутил, что тележка сбавила скорость. Воды в туннеле столько, что тележка гонит перед собой волну, затем все-таки вода начала спадать, к счастью, и резко сбавила скорость вагонетка.

Ревель прислушался, крикнул мне со страхом:

— Господин, что это за грохот?

— Где?

— За нами!

Я оглянулся, в темноте нарастал стук, далекий рев, земля начала вздрагивать под ногами. Альдер вскрикнул:

— Это великан! Он гонится за нами!

— Хуже, — ответил я, — намного…

— Что может быть хуже?

— С великаном можно договориться, — прокричал я, — бегом за мной!

Я выскочил из тележки, за мной вывалился Альдер и тут же подал руку Женевьеве. Нет, не подал, а принял ее на руки, Ревель выпрыгнул, как ошпаренный пес.

Мы понеслись по воде, Альдер, из-за Женевьевы на руках, не заметил ямы, мы потеряли несколько драгоценных секунд, пока помогли ему выбраться. Потом вода опустилась нам до щиколоток, мы понеслись, как олени, убегающие от собак, рев за спиной все громче. Женевьева слезла на землю и в ужасе перед настигающим валом воды неслась, как трепетная лань с консервной банкой на хвосте.

Впереди показался свет, с каждой секундой его становилось больше, я слышал собственное хриплое дыхание, в дыре прямо перед нами блеснуло синее небо, но за спиной свирепый рев перешел в торжествующий, я слышал тяжелый топот и уже чувствовал, как острый рог нанизывает меня, как жука на булавку…

В последний миг я успел крикнуть:

— Не выпрыгивайте!.. Хватайтесь там за что-нибудь…

Сам я прыгнул, на лету ухватился, едва не вывернув суставы в плечах, за искореженный металлический прут, торчащий слева из камня. Мимо пронеслось нечто гигантское, горячее, заполнившее туннель от стены до стены и от потолка до пола. По руке полоснуло острой болью, с той стороны вскрикнул Ревель, он повис на тонком ржавом штыре, что постепенно прогибается под его весом.

— Держись, — крикнул я.

Его ноги беспомощно скребли по камню, я сам задыхался от усталости. Свирепый рев, что преследовал нас, превратился в полный отчаяния вопль, с каждой секундой удалялся вниз. Я рискнул скосить туда глаза, в мозгу потемнело, а по телу прокатилась ледяная волна. Мы висим на отвесной скале над пропастью, младшей сестрой Марианской впадины. Далеко-далеко по дну змеится крохотный ручей, по направлению к нему летит по крутой дуге металлический носорог, блестящий, как новенький штурмовой танк.

— Вот и хорошо, — прокричал я. — Давайте все обратно!..

— Зачем?

— Я там заметил справа небольшой туннель.

Кое-как, помогая друг другу, все четверо вернулись в большой туннель, а там в двух шагах от стены темнеет ход, который сперва показался нишей. Я пошел первым, выставив меч, за мной Альдер с повисшей Женевьевой, замыкает движение Ревель, охраняя друга, который сейчас и от воробья не отобьется.

Ход пошел по наклонной вниз, мы спускались с четверть часа, воздух стал горячим, я чувствовал неладное, наконец впереди распахнулось огненное озеро с кипящей лавой. Лишь кое-где плавают багровые льдины раскаленного шлака, а так везде по поверхности поднимаются огромные пузыри, как в исполинской кастрюле с кипящим супом.

Через озеро перекинут тонкий висячий мостик с канатными перилами. Мост уходит в бесконечность, от поверхности озера поднимаются желтые испарения, скрывая перспективу.

Ревель, завидев мост, закричал в отчаянии:

— Я лучше сразу прыгну в пропасть!

— Этот мост слона выдержит! — заверил я.

— Что такое слон?

— Это такой зверь… Как если бы десять груберов и марквардов сложить вон с Альдером…

— Магия, — выдохнул он с отчаянием. — Сэр Ричард, вы как хотите, я лучше останусь и прикрою вас здесь. Если их будет слишком много, обрублю канаты…

— Лучше обрубим на той стороне, — ответил я. — Пойдем, это приказ!

Я не пошел, а побежал, мостик тут же начал раскачиваться, меня бросало из стороны в сторону, а внизу в кипящую лаву как будто кто бросил кассетные бомбы: целые огненные гейзеры взметываются, от жара трещат волосы. За спиной у меня неумолчный крик, я стиснул челюсти и бежал, не оглядываясь.

Мостик длился и длился, а внизу не озеро лавы, а океан, я уже плохо соображал, куда бегу и зачем бегу, затем жар как будто начал спадать, а я ощутил, что бегу наверх, а впереди из красного тумана начинает выступать отвесная гора с чернеющим отверстием слишком правильной формы, чтобы винить природу.

Отсапываясь, мы прошли на дрожащих ногах по этому туннелю и затаились на выступе, откуда смотрели на исполинскую пещеру внизу. Сотни людей, если это люди, рубят камень, кто-то грузит в плетеные корзины, другие уносят, а эти все вгрызаются в стену, вгрызаются… Над сводом пещеры сгустился лиловый туман, в нем иногда проскакивают короткие молнии, воздух чист и свеж, освещение не яркое, но ровное, нигде нет теней.

— Это и есть кобольды? — спросил я шепотом.

Альдер ответил осторожно: