Ричард Лаймон. Ночь в тоскливом октябре

Девушки помогли мне вернуться к машине Киркуса, как вдруг чрезвычайно испуганный голос Рэнди произнес:

— Эй, кто это? Вы чего, парни…

Затем Рэнди испустил вопль, которого мне не забыть до конца дней моих.

Мы поглядели друг на друга. У меня по спине поползли мурашки. И я бы не удивился, узнав, что и у остальных тоже.

— Срань Господня, — пробормотала Эйлин.

На следующий день, пока я валялся в постели, Киркус съездил на мост. Вернувшись, он доложил, что там не осталось даже веревки.

Глава семьдесят четвёртая

Кстати говоря, валялся я не в собственной постели.

Благополучно избавившись от Рэнди, мы начали обсуждать, куда нам тронуться дальше. Кейси предложила поехать к Лоис.

— Она, скорее всего, уже дома. Она о нас позаботится.

К тому времени, когда мы до нее добрались, Лоис была дома уже больше часа. Она явно нам обрадовалась… хоть и страшно огорчилась из-за нашего состояния.

Так вышло, что мне не пришлось объяснять, откуда мои пулевые ранения. Когда почти уже рассвело, в спальне появилась Кейси с доктором. Это был один из ее друзей, одна из одиноких душ, которые Кейси притягивала к себе во время своих ночных странствий. Дружелюбный пожилой джентльмен любезно извлек из моей раны пулю и заштопал меня. Он также перевязал раны Эйлин, нанесенные дротиками. Под конец он вкатил нам обоим уколы противовоспалительного и дал антибиотики.

Я пропустил неделю занятий из-за раненой ноги, но Эйлин и Киркус продолжали ходить на учебу, как ни в чем не бывало, и держали меня в курсе событий.

У меня появилось много времени, чтобы читать и писать.

— Если ты пишешь о нас, — сказала Эйлин, застав меня как-то раз за этим занятием, — не забудь изменить имена.

На что я ответил:

— Не боись. Уже изменил.

— И как ты назвал меня? — поинтересовалась она.

— Хиллари.

— Ты смерти ищешь?

— Я пошутил. Я назвал тебя Эйлин.

Подумав, она кивнула. Затем сказала:

— Не так уж плохо. Совсем даже неплохо. А как с остальными?

Я назвал и остальных.

По поводу одного из имен одна долго смеялась.

— Думаешь, его стоит изменить? — встревожился я.

— Вовсе нет. Оно ему очень подходит.

После того, как я несколько дней прожил у Лоис, она предложила мне остаться у нее на правах постоянного гостя. Я попытался возразить, мол, от ее дома далековато до университета, но она предложила пользоваться ее новой машиной. Таким образом, я съехал со своей старой квартиры (с превеликим удовольствием покинув Фишеров), и переехал к Лоис.

Киркус же перебрался в мою старую квартиру.

И все-таки чертовски странно.

В начале октября я отправился на прогулку по ночному городу. Это была самая одинокая ночь в моей жизни… ночь разбитого сердца, горя и одиночества. И всего за неделю три женщины вошли в мою жизнь, избавили от одиночества, и я стал счастлив, как никогда до того.

И счастлив до сих пор.

Что касается Лоис, Эйлин и Кейси, позвольте рассказать все по порядку. Мы с Лоис, живя в одном доме, очень сильно сблизились. Эйлин часто заходит, а иногда мы гуляем вместе. Кейси спит в моей постели. Когда я иногда просыпаюсь среди ночи и не нахожу ее рядом с собой, я не имею ничего против… разве что очень за нее переживаю.

Я не знаю, к чему это все приведет, но я люблю путешествовать.

Что касается Киркуса… Ну, Киркус, он и есть Киркус. Он эмоциональный калека, запавший на меня. Иногда мы с ним прекрасно ладим. Но частенько приходится отражать его притязания. Пожалуй, нам необходимо подыскать ему сердечного дружка.

А что до Холли, променявшей меня на какого-то вожатого из летнего лагеря… да пошла она на хер!