Риданские истории

– Да, и я был несказанно рад, дождавшись, наконец, твоего перерождения, – ласково проговорил тот. – Я так тосковал о тебе все это время. К счастью, время здесь бежит гораздо быстрее, чем там, внизу.

– Мне так жаль, Вернер. Мне жаль, что тебе приходится страдать, – прошептала Джулия, прильнув всей своей светящейся фиолетовым пламенем оболочкой к нему. – Но мне так хочется познать в полной мере человеческую сущность, увидеть то, что не видно нам отсюда. Это желание сильнее всех чувств, что есть во мне. Нет сил видеть эти сны, наполненные разноцветными красками, и просыпаться в темноте. Вернер, любимый, отпустишь ли ты меня впредь? Ты так скучал все эти годы, и я не имею права просить тебя об этом, но…

– Если бы я только мог отправиться вслед за тобой, но, увы, встретиться там, один шанс на миллион. Да и как мы узнаем друг друга? Внутри человека, мы словно зрители в кинотеатре. Не ведомо начало нашей истории, не ведом и конец, пока не окажемся на небе вновь.

– Значит, ты отпускаешь меня? – радостно воскликнула Джулия.

– Я буду ждать тебя вечно, – шепнул он на прощание.

Джулия с новой силой вспыхнула искрящимся пламенем. Затем стала плавно опускаться вниз, отдаляясь от Вернера. За ней тянулась легкая клубящаяся думка. Вскоре Джулия исчезла, и оставленный ею фиолетовый туман растворился во тьме.

– Ронни, поцелуй меня, – прошептала Эмма и придвинулась к юноше, поднеся к его лицу свои пухлые губы. Затем, с укором посмотрев на него, добавила: – Тебе уже двадцать девять лет, а ты каждый раз краснеешь, как юный мальчишка. Да ну тебя, – она отвернулась и сделала вид, что обиделась.

– Когда ты рядом, ты меня волнуешь, это правда, – страстно проговорил Ронни и, обняв ее за плечи, зарылся лицом в пахнущие лавандой густые каштановые волосы.

– Ты испортишь мне прическу, – с деланным возмущением воскликнула Эмма и попыталась отстраниться от юноши, но тот держал ее крепкими объятиями. – Ну все, хватит уже. В конце концов, ты будешь целовать меня или нет? – на последних словах она невольно рассмеялась, потому что Ронни начал щекотать губами ее изящную шею, игриво покусывая надетое на нее ожерелье, собранное из красивых морских ракушек.

Влюбленная пара устроилась на большом отрыве льняной ткани под сенью раскидистого могучего вяза. Сквозь его узловатые ветви проникал белый свет почти полной луны, повисшей ярким пятном на темно-синем звездном небе. Теплый июньский ветер слегка гладил макушки колосящейся ржи на поле, что пролегало серебристым покрывалом совсем близко. Повсюду слышался монотонный стрекот кузнечиков, прячущихся в густой высокой траве.

Из поселения Ридан, где жили Ронни и Эмма, расположенном невдалеке, доносился беззаботный гвалт и смех. Народ плясал у большого костра, который сиял и дергался оранжевым рваным пятном, словно танцевал вместе с людьми. Одни с разбегу прыгали через жгучее пламя, другие пели песни и пили молодое вино, завершая трудовую неделю таким вот всеобщим веселым празднеством.

– Как бы я хотела гулять наравне со всеми, – Эмма вздохнула, не отводя взгляда от глаз Ронни, ловя звуки ушами. Затем медленно провела рукой по своей пышной груди и остановила ладонь на круглом животе под свободным домотканым платьем. Ее мимолетную грусть вмиг сменило другое чувство, наполнив живые глаза безграничным счастьем. – Восемь месяцев… Скоро у нас будет малыш, ты рад этому, Ронни?

– Я на седьмом небе, дорогая, – искренне ответил тот, взяв девушку за руки. – Это будет самый главный момент в нашей жизни.

– Даже важнее того дня, когда мы поженились, – добавила девушка с волнением.

– Да, гораздо важнее.

Праздные крики потихоньку смолкали, пока не затихли совсем, а Ронни и Эмма все сидели, наслаждаясь друг другом, наслаждаясь своими надеждами и сменившей тихий вечер волшебной ночью. Ветер тоже поспешил отправиться на покой, и теперь кругом царил штиль и звенящая в ушах тишина.

– Взгляни на звезды, дорогая, – вдруг прошептал Ронни. – Что ты видишь в них?

– Я вижу яркие далекие огоньки, – не задумываясь ответила Эмма. – Я слышала, если соединить некоторые из них прямой линией, получаются фигуры, кажется, созвездия. К сожалению, я не умею читать по звездам… А ты?

– В детстве мы с папой часто говорили о них. Я верю, что каждая звезда на небе является частичкой нас. И они живут внутри каждого до тех пор, пока мы не покинем этот мир.

– Но как это? – удивленно спросила Эмма, разглядывая усыпанный множеством блистающих точек небосвод.

– Когда появляется новый человек, – начал объяснять Ронни, вспоминая вечерние разговоры с отцом, – одна из звезд покидает свое место там, наверху, и зарождается искоркой глубоко внутри него. Эта искра, называемая душой, остается с нами до конца наших дней.

– Как это удивительно и загадочно! – воскликнула Эмма, обратив взор на возлюбленного. – Значит, когда у нас родится малыш…

– Да, милая, – продолжил за нее юноша, – одна из самых ярких и красивых звезд упадет на крышу нашего дома и после, всю жизнь станет оберегать наше дитя от бед. Ведь они сольются в одно целое!