Рифы Космоса

Ширли была не просто объектом изучения. В мозг Нан проникли шаристские песни. Сначала она понимала только простые фразы, потом стала воспринимать абстрактные понятия, а затем полностью вжилась в образ чуждого ей существа. Она никогда не считала себя певицей, но Ширли была снисходительна. Они часами пели друг другу, и песни Ширли становились все печальнее, все чаще отчаяние звучало в них. Иногда ее пение делалось бессвязным. Она рассказала Нан, что является последней из десяти прибывших с Клонга на эту негостеприимную для них Землю. Она понимала, что жизнь ее на исходе, что ей никогда больше не придется петь в стае. И она была трижды права. Ей было уже не суждено вернуться на родную планету.

Через два дня ее не стало. Придя в зоосад, Анна увидела, что клетка пуста, а Джулия Арден дезинфицирует ее.

— Не расстраивайся,— сказала Джулия.— Ты узнала все, что должна была узнать.

— Я плачу не из-за того, что не успела научиться всему, что надо. Я потеряла нечто дорогое...

— Боже! Иди вон отсюда, Димитрова. Как только они взяли тебя сюда? С ума сойти -— плакать над безмозглым существом! К тому же ты получаешь любовные письма от пипа — ты действительно не в себе.

Вернувшись к себе, Анна бросилась на постель и позволила себе разрыдаться, чего с ней не случалось уже много месяцев. Она плакала, грустя по Ахмеду, по Ширли, и еще потому, что ей было жалко себя, весь мир. Неужели люди могут быть такими ужасными, жестокими?..

В этот день физические упражнения стали для нее настоящей мукой. Занятия курсантов перешли в совершенно новую стадию. И группа Анны, и те, что прибыли, начали заниматься уже не укреплением мускулов, а освоением новой, незнакомой, по крайней мере Анне, аппаратуры. Она обратила внимание, что некоторые курсанты уже знакомы с нею. И что за аппаратура! Брандспойты, огнеметы, лазерные пушки, гранатометы... Для чего они? Анна делала все, что ей приказывали. И тем не менее попала под сильную струю воды, сбившую ее с ног. Сержант Свеггерт поднял ее.

— Зря утруждаете себя! — рявкнула Анна.— Со мной все в порядке.

— Конечно,— примирительно сказал сержант.— Для того чтобы обращаться с этой штукой, мускулы не нужны. Только немного мозгов.

— Я не согласна.

Он покачал головой.

— Почему ты такая упрямая, Анна?

— Я не хочу учиться обращению с оружием.

— С каким оружием? — воззрился он на нее.— Это оружие не предназначено для убийства разумных существ, как уверяет полковник Миннингер. Это было бы против законов человечности. Но мы собираемся на чужую планету, где население летает в воздухе, передвигается по земле и даже под землей. Так что если вам вздумается сесть на землю, вы рискуете тем, что подземные жители откусят вам половину вашей очаровательной попки. Вот чтобы такого не происходило, мы учимся пользоваться этой аппаратурой.

— Во всяком случае,— сердито сказала Анна,— мне не нужна ваша помощь. И я не верю ни вам, ни полковнику Миннингер.

Свеггерт, посмотрел ей в лицо, поджал губы.

— Хелло!.. Вот и полковник... А мы как раз говорили о вас.

— Я поняла это.— Миннингер подошла ближе.

Анна повернулась к ней. Выглядела Мэгги, как без всякого сочувствия отметила Анна, очень плохо. Противоаллер-гены сделали свое дело.

— Хватит, сержант,— сказала Мэгги.— Димитрова, зайдите ко мне после занятий.

Она повернулась и повысила голос:

— Хорошо, ребята! Ниже задницы, покажите, как вы умеете ползать.

Возмущенная Анна вместе со всеми бросилась в грязь и поползла по-пластунски. Это же тактика пехоты! Зачем это нужно в научной экспедиции?

Она сдерживала свой гнев до того момента, когда постучала в дверь полковника Миннингер.

— Заходи.

Мэгги сидела за столом в халате. Поднос с наполовину съеденным обедом был отодвинут в сторону.

— Садись, Анна,— пригласила она.— Закуришь? Или хочешь выпить?

— Нет, благодарю.

Мэгги встала и налила себе виски. Она предпочла бы толику марихуаны, но не хотела курить при этой болгарке. Сделала глоток, спросила:

— Что ты, имеешь против сержанта Свеггерта? Это личный вопрос.

— Ничего. Просто не хочу ложиться с ним в постель.

— Димитрова, ты же не монахиня. И тебя никто не заставляет спать с ним. Почему ты не хочешь позволить ему помочь тебе, просто протянуть руку?

— Полковник Миннингер,—чеканя слова, произнесла Анна,— вы предлагаете мне поощрять сексуальные заигрывания, чтобы легче было преодолеть полосу препятствий?

— Я не предлагаю тебе это, Димитрова. Что с тобой? Свеггерт так ведет себя со всеми. Такова его натура. Он пристает даже ко мне. Я могла бы отправить этого сукина сына в те места, куда он запускает руки во время занятий. Но я не делаю этого, потому что он хороший специалист. И хороший человек. Он всегда поможет другому. Ты ведь можешь только пообещать переспать с ним. Никто не заставит тебя сдержать обещание, хотя я порекомендовала бы его как партнера. Он очень хорош в постели.

— Но это аморально, полковник Миннингер.

Мэгги допила бокал и налила еще.

— Ты несчастна здесь, Анна.

— Это точно, мисс Миннингер. И я не просилась сюда.

— А я просилась.

— Возможно, но не я...