Рифы Космоса

— Я просила не только за себя, но и за тебя. Я знала только твое имя, и было чрезвычайно трудно найти тебя в Болгарии. Тебя считают крупным специалистом-переводчиком.— Она допила виски и отодвинула бокал.— Слушай, Анна, ты мне нужна. Этот проект очень нужен мне. Он будет нужен и тебе, если ты проникнешься патриотизмом.

— Патриотизмом?

— Пусть не патриотизмом, а преданностью,— терпеливо сказала Мэгги.— Преданностью нашему Блоку. Мы тут все из разных стран, но цель у нас одна.

Анна была больше озадачена, чем рассержена рассуждениями странной американки. Она попыталась объяснить Мэгги то, что чувствует:

— Мой дом — Болгария, и я люблю его. Блок Продовольствия — это абстрактное понятие, мисс Миннингер. Я понимаю, что в мире существует две сотни наций, которые могут иметь врагов. Но я не могу сказать, что ощущаю преданность какому-либо союзу, и уж, во всяком случае, не Блоку Продовольствия.

— А человечеству в целом? — спросила Мэгги.— Вот ты только что сказала — мир состоит из двухсот наций. Однако Клонг может принадлежать только одной нации. Никакой борьбы. Никаких шпионов. Никаких дел для рыцарей плаща и кинжала. Кто колонизировал Америку?

— Что? — Анна с трудом следила за ходом ее мысли.— Англичане? А до них были датчане...

— А еще до того — испанцы и итальянцы, а может быть, и те, кого ты так любишь,— полинезийцы, китайцы, викинги... Кто знает. Но сейчас в Америке живут только американцы. А кто будет жить на Клонге через пару поколений? Клонгианцы или как там они назовут себя. Просто раса людей. Все равно, откуда они придут. Все они будут равны, все будут иметь равные возможности. Ты и я можем сделать это реальностью, Анна. Пойми, мы можем построить, мир без национальных барьеров, без войн и соревнований, которые способны его разрушит/,. Ты понимаешь, что значит построить такой расовый мир, чтобы начать все с нуля?

Анна помолчала.

— Я... я сама думала об этом,--- призналась она.

— Разумеется. А я хочу, чтобы это произошло. Хочу заложить основы общества, которое понимает необходимость переговоров, планирования, сотрудничества. Ты знаешь, сколько мы вложили в это мероприятие? Четыре корабля... Почти девяносто человек. Тридцать пять тонн оборудования. Это очень много, поверь мне. Это поразит всех, в том числе и пипов. Гризи, конечно, поднимут цены. Нам нужны все ресурсы. Завтра соберется одна палата Конгресса.

— Ходят слухи,— осторожно сказала Анна,— что проект может быть закрыт...

По лицу Мэгги пробежала тень.

— Нет,— покачала она головой,— этого не произойдет, потому что этот проект слишком важен. Именно поэтому я и просила за тебя, Анна. Если мы пошлем девяносто человек, то это должны быть лучшие из лучших. А ты лучший переводчик из всех, кого я знаю.— Она дотронулась до руки Анны.— Ты понимаешь?

Анна отодвинулась, но не слишком резко, чтобы не обидеть собеседницу.

— Да,— неохотно подтвердила она.— Но с другой стороны — нет. Все это хорошо, мисс Миннингер, но при чем тут огнеметы и другое оружие? Значит, мы хотим построить монолитный мир, уничтожив кого-то?

— Нет, Анна! — воскликнула Мэгги, вложив в эти слова всю силу своей убежденности.— Даю тебе слово, нет?

Снова наступило ‘молчание. Наконец, Анна нарушила его.

— Ясно,— сказала она.— Вы даете мне слово.

— А что я могу еще сделать?

Анна задумалась.

— Мы здесь совсем не общаемся с внешним миром. Мы бы хотелось обсудить этот вопрос с другими людьми. Лучше всего с делегацией моей страны в ООН.

— Почему нет? — согласилась Мэгги.— Вот что я скажу. Когда закончатся тренировки, у нас будет три дня отпуска. Я сама* собираюсь в Нью-Йорк. Поедем вместе. Побродим по ресторанам, заглянем на какую-нибудь вечеринку. И ты сможешь поговорить с кем захочешь. Идет? Анна колебалась. Потом сказала:

— Ол райт, мисс Миннингер. Это довольно заманчиво.— Однако она не собиралась обсуждать свои планы с Мэгги.

— Отлично, милая,— закончила разговор Миннингер.— Теперь, если ты не возражаешь, я оставлю тебя: мне нужно принять ванну.

Мэгги заперла за болгаркой дверь и с удовольствием залезла в ванну, обдумывая разговор. Эта идиотка и не. знает, что, покинув Кемп Детрик, она сможет попасть только на взлетное поле. Шанс поговорить с кем,-либо у нее появится лишь на Клонге. А там пусть болтает, что хочет.

Впрочем. Анна Димитрова — это всего лишь одна из проблем, и не из сложных.

«Ходят слухи, что полет будет отменен!» Черт возьми! Если болгарка слышала это, значит, слышали все. И,, вероятно, слухи близки к истине.

Мэгги позволила себе в ванне пять минут размышлений. Затем она вышла из ванной, накинув полотенце,— не для того чтобы прикрыться, а чтобы не видеть свое тело, покрытое отвратительными прыщами. Она не хотела видеть его таким. И тем более не хотела, чтобы видел сенатор.

Набирая номер сенатора, Мэгги посмотрела на себя в зеркало. Да, вид неприглядный, поэтому она ил не включила видеоканал.

— Хелло, милый,— сказала она.— Прости, что нет изображения, но в этом медвежьем углу нет нужной аппаратуры, и к тому же...— она хихикнула,—я только что из ванной и не одета.