Рихард Феникс. Горы. Книга 1

— И тебе, — кивнул Рихард и слегка улыбнулся.

Мир был прямо перед ним, а время шло. Оно уходило с каждым смыканием челюстей на кусочке еды, оно проглатывалось вместе с остывшим чаем, оно брезжило и манило своей бесконечностью, но было так скоротечно… Рихард понял, что ему нужна помощь дяди Маджера. Чтобы насладиться своей силой, он должен её познать. И, скорее всего, чем больше будет силы, тем больше представится возможностей осуществить мечту — повидать мир. Но и сила отца ему нужна, но мальчик испугался, что вдруг Нолан всё истратит на него, ничего себе не оставив. Это будет хуже, чем грустно и несправедливо. Это будет чудовищно. А Рихард не хотел быть чудовищем в глазах отца, лишать его силы… Мысли зациклились, сбились. Быть взрослым оказалось труднее, чем представлял себе юный Феникс.

Стараясь не стучать ложкой о тарелку, мальчик глотал один ароматный ломтик за другим, почти не различая вкуса. Нолан сходил за добавкой для себя, взял немного для дедушки. Мальчик же не осилил и половину порции. Заверив отца, что вскоре придёт домой, остался вымыть посуду, поглядывая на инструменты для готовки, лежащие возле таза с водой: ножи, лопаточки, странные деревянные ложки с дырочками, рамка, с натянутой на неё сеткой, и, казалось, бесконечное число тарелок и чашек, мисок и кружек, которые высились тут же, перевёрнутые кверху донышками, и на дальней части стола. Вид предметов успокаивал, ведь мыли посуду и убирались все, а готовили только взрослые. Может быть, он не такой уж и большой, и ещё есть время на дурачества и капризы? «Размечтался…» — одёрнул себя Рихард и огляделся.

На одной из глиняных тарелок заметил круглую выпуклую печать. Медленно, старательно разбирая буквы в голубоватом светлячковом мерцании, прочитал: «Мануфактура в оазисе святой Беллатриче». Перевернул соседние. Где-то красовались такие же печати, где-то иные, но большая часть обходилась без имён и названий. А остальные и вовсе были деревянными, выжженные символы на них выглядели случайными. «Оазис святой Беллатриче — вот и ещё одно место, где я хочу побывать!» — сделал себе мысленную пометку Рихард. Это уже была более конкретная цель, чем весь мир, и она вселяла надежду. Хотя всё же оставалась несбыточной мечтой.

Мальчик вытер руки полотенцем, тронул за плечо спящую Райку, склонился к её уху и прошептал:

— Спасибо, всё было очень вкусно.

— Альмер, ты можешь называть меня мамой, — улыбнулась, не просыпаясь, женщина, ей явно снился сын её сестры, с которым она желала упорхнуть из родной деревни.

«Все о чём-то мечтают, — думал Рихард по пути домой, — маленькие мечты, большие — без разницы. Ведь пока жива мечта, жив и тот, кто её мечтает. Интересно, а какая мечта у папы?» Мысли хороводили в голове, сталкивались, наслаивались друг на друга, пока мечта, сила и жизнь плотно не переплелись в них. Рихард не очень всё это понимал. И мир, и себя, и других. Но внезапно осознал, что все по сути своей одинаковы, все важны. И даже Тени, которых так не любили Фениксы, тоже о чём-то мечтают, а значит, живут.

Сон принял мальчика в свои объятия, расставил мягкие лапы уютным одеялом, укачал, убаюкал, не дав ярких сновидений, нашёптывал, являл приятные образы, много раз виденные, обычные и такие незыблемые. Вот деревня Фениксов и дорога. Вот уступ и город. Вот поля и скалы. И, казалось, весь мир раскинулся на этом клочке, и больше ничего нет. А, может, и не надо?

— Надо! — уверенно сказал Рихард во сне и перевернулся на другой бок.

* * *

— Па-ап, ну па-ап, — канючил он всю дорогу до города, — ты же всё равно найдёшь меня с помощью поисковой способности Фениксов? Так можно я побегу вперёд?

— Угадай, что я отвечу? — Нолан улыбался, хотя левый глаз у него уже дёргался, как-никак сын задавал один и тот же вопрос на протяжении часа, получая одинаковый ответ.

И Рихард, не желая услышать очередной отказ, казалось, смирился, пошёл степенно, перестав наворачивать вокруг отца круги, как докучливая летняя муха.

Музыку слышно было ещё с окраин. До представления оставалось полчаса — самое хорошее время, чтобы неспеша добраться до Тысячеликой площади, где раскинули свои шатры артисты. Отец, будто подражая Рихарду настойчивостью, твердил одно и то же: «Не вздумай использовать силу Феникса!». Он ведь не знал, что мальчик решил для начала ею овладеть с помощью могучего дяди Маджера, а вот потом… Нет, так далеко Рихард не загадывал.

Они встроились в поток людей, стараясь успеть к представлению. Казалось, весь город направлялся в одном направлении, и Рихард досадовал, что им может не хватить места, чтобы насладиться невиданными зрелищами. Но кто-то шёл против толпы.

Мальчик остановился. Нолан, крепко держащий сына за руку, тоже.

— Какая странная девочка. Потерялась что ли? — задумчиво проговорил отец.

— Папа, у неё с глазами что-то, — тихо откликнулся Рихард.