Рихард Феникс. Горы. Книга 1

Маджер довольно кивнул. Мальчик чувствовал щекой пламя на плече, выходящее из контуров перьев. Острые язычки вырвались, покрыли всю руку, затем и остальное тело. Нет, огонь больше не жёг одежду, он танцевал на ней.

— У меня получилось, дядя, — чуть улыбнулся Рихард, любуясь пляской стихии на своих ладонях.

— Да. Хотя жаль, что ты отказался от моей силы, — с лёгким раздражением ответил тот.

— Почему?

— Значит, основное направление наших сил не совпадает. А я так надеялся, когда увидел вашу драку.

Рихард представил, что потоки пламени чуть сжались, концентрируясь в кулаках. И огонь в самом деле немного притих, но он продолжал двигаться по телу, будто ища себе место. «Увидел?»

— Что значит «увидел»? — тихо произнёс мальчик. — На суде сказали, что из Фениксов в это время в городе никого не было, кроме меня и папы.

— Тени видят то, что хотят видеть, малец. И я, и глава в это время были в городе, смекаешь? — Маджер снова встал в стойку на полусогнутых ногах, поднял у груди кулаки.

— Тогда почему они так сказали? — выкрикнул Рихард, делая шаг вперёд. Дыханье участилось, языки пламени взвихрились, зарычали, становясь в высоту уже больше ладони.

— Им виднее, птенец. И даже не думай обвинять меня или главу в смерти второго идиота в котле. Иначе я тебя прибью!

Дядя выбросил руку вперёд, огонь от неё прокатился по телу, вихрем взревел у ног и наотмашь ударил мальчика. Тот отпрыгнул на край утёса, запрещая себе смотреть вниз, сконцентрировал пламя в ладонях — слабо, но как есть. Бросился в вихрь, сминая чёрный покров — тычок в спину, его подняло, понесло головой на камни. Быстрый кувырок — шипение, треск лишайников под ладонями, жжёный запах. Снова волна, плашмя сбоку, оглушая, иссушая, тесня к ущелью. Рихард горел своим огнём, стараясь не пропустить чужого. Прореха в клубящейся тьме — туда, прыжок, перекат. Напротив — сине-стальные глаза Маджера. Смешок, шлепок пониже спины.

— Не расслабляйся, малец!

Веер багрового пламени откинул Рихарда вновь на карниз, ноги поехали, ухнул вниз и повис на руках, поздно поняв, что нужно убрать огонь. Часто дышал, глядя, как камень корёжит под пальцами. А в мыслях стучало: «Чёрный оттенок показывает стремление убивать. Я чувствовал это…».

— Выбраться сможешь?

— Да.

Рихард раскачался сильнее и отпустил, запрыгнул на тот уступ, где дядя раньше сидел. Замер, дрожа, прижав ладони к земле. Воздух вновь стал влажен и свеж. «Кончилось всё. Вот я слабак».

— Ты молодец, что не сбежал. Никогда не смей убегать от битвы, от возможности чему-то научиться в бою. И никогда не сдавайся Ты понял?

— Да.

— А теперь сядь. Мне нужно рассказать тебе основы.

Маджер отступил, чтобы мальчик смог покинуть опасное место. Камешки гулко сыпались вниз, в обрыв. Раскрошенный край каменного языка, весь в подпалинах, выглядел как никогда ненадёжным.

— Я слушаю, — серьёзно сказал Рихард, усмирив огонь медленным глубоким дыханием.

— Я тебе что сказал⁈ Никогда не сдавайся!

Лихой азарт рванулся по телу. Мальчик подпрыгнул — страх и смирение как ветром сдуло. Опасность лишь разжигала сильней интерес. Рихард призвал огонь, будто всегда это делал.

— Мой мальчик, — одобрил дядя и призвал свой.

Они стояли друг против друга. Оба, обвитые пламенем. У одного, большого и взрослого, пульсирующий кокон первоэнергии ярился чёрно-красным, вспыхивая, будто молниями пронзаемый, оранжево-белым. У другого, маленького и юного, покров сиял ровным золотом, как светлые волосы его матери, стоящей напротив солнца у колыбели сына. Этот образ спокойствия, любви и надёжности захватил Рихарда. Его внутренний свет наполнился любовью, которую он впитал с молоком матери. И он принял его, принял этот огонь в себе, пообещав быть сильными, чтобы распространить это великое чувство вокруг. Он не будет один. Он будет среди любимых. И они, и мир достойны его огня, способного, нет, не спалить всё, а защитить их от невзгод и печалей. И Маджер отступил. Он умерил свой пыл, глядя на Рихарда. И чёрно-красный огонь погас, лишь проблёскивая в грубых контурах перьев на мускулистой руке.

— Сядь, — дядя опустился, где стоял, скрестив ноги.

Рихард выдохнул. Медленно вдохнул. Ещё медленнее выдохнул. И, будто освободив тело от воздуха, втянул в себя огненный покров. Тепло. Внутреннее тепло. Оно стало своим, настоящим. И юный Феникс уже забыл, как раньше жил без него.

Мальчик сел. Полуденное солнце, скрытое дымкой, не давало теней. Маджер посмотрел мимо Рихарда вдаль и вздохнул:

— Будет шторм. Сезон дождей в этом году раньше. И отлив, значит, тоже.

Рихард пожал плечами. Он терпеливо ждал. Дядя покрутил головой, потянулся, с удивлением взглянул на хранящего молчание племянника и заговорил:

— Вся сила Феникса делится на четыре основных способности: защита, нападение, лечение, слежение. Можно идеально развить только одну, остальные всегда будут хуже. Запомни, Рихард, если кажется, что ты хорошо овладел всеми четырьмя способностями и всеми их техниками, значит, ты сильно ошибаешься.

— А какая у тебя? — не выдержал мальчик.