Рихард Феникс. Остров. Книга 2

Добромир кивнул на него, веля ученику заняться этим пациентом, чьё обнажённое бедро, уже покрытое снадобьем, мягко светилось фиолетовым, как и раны других. Грудь едва поднималась при редких вдохах, из бледного носа в красных прожилках сосудов и каплях пота при каждом выдохе вырывались алые брызги, заляпывая и без того грязную длинную рубашку. Клинки и пояс лежали у стены, прикрытые рукой в широком рукаве и высокой перчатке — спрятанные, да не очень хорошо. Даже если пират был умелым фехтовальщиком, то сейчас вряд ли имел силы сражаться. Бэн присел на край его койки, чувствуя сильный, не свойственный здоровому человеку жар от тела, сухо ответил, стараясь, чтобы в голосе не чуялся страх:

— Я сделаю всё в лучшем виде. Можешь мне довериться.

— Голова болит, — выдохнул паренёк.

Бэн присмотрелся внимательнее к бледному лицу, слишком бледному для остальных загорелых пиратов, вслушался в хрипящее дыхание, заметил дрожание рук и пульсацию вздувшихся на шее вен. Казалось, если немного подождать, то и лечить никого будет не нужно. Ученик лекаря чуть не сказал это вслух и мысленно дал себе по губам за недостойные избранного ремесла мысли: не хватало только предать свой путь в самом начале! Пират криво улыбнулся, держась в сознании из последних сил. Он был не на много старше Бэна, и это пугало ещё больше — «Такой молодой. Ему ещё жить да жить!».

Ученик лекаря поднял взгляд на головную повязку, почти чёрную от крови, сейчас закрывавшую пол-лица. Паренёк облизал посеревшие растрескавшиеся губы, приподнял подбородок, чтобы видеть Бэна в просвет шарфа, и протянул:

— Да-а-а, простите, вы правы. Вам и в самом деле можно довериться. Из вас выйдет очень, очень хороший лекарь. Надо больше практики, больше… — он хрипло сглотнул, закашлялся. Узкие плечи приподнялись, на тонких губах появились пузыри бурой слюны. — Простите, лекарь… Спасите меня уже.

Бэн прислушался к ощущениям. Чувство опасности от этого человека не проходило, более того — оно усилилось. И руки не желали браться за повязку. Но надо. Лекарь он или свиной пятачок?

Отставив миску со снадобьем, Бэн приподнял горячую голову парня, отыскивая хвосты шарфа. Нашёл тугой узел на затылке, немного помаялся, но развязал. Только ожидание увидеть страшную рану не дало ему отпрянуть. Как вообще можно с этаким жить?

— Прости…те… Неприятно, наверное… — шелестел сухими листьями голос парня, пока Бэн влажной тряпицей оттирал запёкшуюся кровь. — Этот змей цапнул меня за голову… Тогда я ему и отсёк…

Присмотревшись, ученик лекаря заметил на висках парня чешуйки под цвет светлой кожи, может из-за светлячковых фонарей округлые пластинки отливали сине-голубоватым. Откуда такое — даже думать не хотелось, следовало поскорее приняться за дело, пока ещё не поздно. Бэн собрал довольно длинные светлые волосы пирата, завёл за голову, под шею подложил валик из полотенца, чтобы при обработке затылка мазь не впиталась в куцую подстилку вместо раны, случайно задел виски, и пациент вздрогнул. Под закрытыми веками быстро задвигались глазные яблоки, а дыхание прервалось почти на минуту.

— Извини, — сквозь зубы сказал Бэн, стараясь не смотреть на лоб пирата, точнее то, что от него осталось.

— Простите, лекарь, скажите, у меня останутся шрамы? — спросил паренёк.

Бэн промолчал. Не говорить же, что если тот умрёт от этих ранений, то уже будет всё равно на шрамы. А шанс дурного исхода был… Даже не смотря на чудо-мазь, которая уже довольно неплохо стянула разрыв на бедре.

Закусив губу, предчувствуя, как будет больно пациенту, взял миску со снадобьем и встал, но предусмотрительно засунул парню в рот комок чистой ткани, чтобы тот не откусил себе язык… Мазь жгла очень сильно.

Когда придушенные тряпицей крики перешли в стоны, а вскоре и вовсе затихли, Бэн бессильно опустился на койку рядом с пациентом, озираясь и улавливая обрывки фраз. Повсюду светились фиолетовые следы мази. Городские лекари, вооружившись инструментами из своих чемоданчиков, скрупулёзно восстанавливали тела больных. Охранники скучали у входа, ведь никто не бунтовал, не лез в драку и даже словом не пытался обидеть макаварцев. Глаза у Бэна слипались. Он положил руки ладонями вверх на койку и задремал, касаясь дрожащего, потерявшего сознание пирата. Почему-то на ум пришла пещера, где лечил Чиёна. Возникло точно такое же состояние: резкая опустошённость. Это пройдёт. Вот только как быстро на этот раз?

Глава 60 Допрос и Боа-Пересмешник

Чиён

— Если так волнуешься за друга, может, побудешь с ним? — предложил Вааи.

Чиён упрямо мотнул головой.

— Не друг он мне. Спутник — да. Но он жизнь мне спас! Не хотелось бы…

— Быть в долгу? Понимаю.

Учитель похлопал ученика по плечу, тот отскочил, зыркнул из-под капюшона, сердито прошипел:

— Не понимаешь! Быть в долгу — глупая формулировка! Я не считаю, что должен умирать за него или спасать. Но я могу это предотвратить… если с ним что случится.