Рики Макарони и Наследники Врагов

— Вылечат! Мерлин! — воскликнул Дик, бросаясь к окну. — Что это?

Рики, изучающий под руководством любителя всевозможных чудищ уход за магическими существами вот уже три года, вдруг почувствовал стыд за то, что понятия не имеет, как называется новая диковинная тварь, представшая перед ними. Пит замер, совершенно ошарашенный. Ростом существо, пожалуй, было не намного выше Доматора, но окраска, как у тигра, наводила на размышления, что это создание такое же опасное. Однако оно, несомненно, относилось к другому классу чудовищ, потому что у него вместо шерсти сверкала под солнцем гладкая и блестящая, как у лягушки, кожа. В довершение всего, у твари было три головы, и весь ее облик в целом не то что маггла, а даже Рики заставил глубоко проанализировать, а нет ли у него галлюцинаций; в памяти кстати всплыли рассказы итальянских дядюшек о белой горячке.

— Ничего себе! И такое бывает, — выдохнул старший брат. — Нет, я, конечно, читал в твоем учебнике про этих, как они там называются? Они, помнится, еще и не опасные. Но я теперь несколько раз подумаю, прежде чем самостоятельно путешествовать в Африку.

Вышедший узнать, что случилось, Доматор, как ни странно, тоже был потрясен, однако иначе, чем другие. Его взгляд, направленный на яркое полосатое чудовище, был, несомненно, влюбленным.

— Целый! Все три головы на месте! — прошептал он и полез в карман.

Существо не имело ничего против того, чтоб его фотографировали. Оно по–прежнему раскачивалось на том же месте, пребывая как будто бы в блаженной дремоте.

— Фотография целого руноследа в фазе мечтания! Бывает же такое везение, — пробормотал Доматор. — Да что с вами такое! Представьте, покажете себя школьным товарищам в такой компании! Риккардо, встань левее. Необязательно делать похоронную физиономию…

Через несколько часов Рики оказался на пороге дома профессора Доматора, нагруженный впечатлениями от фото–сессии, посещения лаборатории и обратного путешествия посредством магического шкафа.

— Подождите здесь, — сказал профессор, бесшумно приблизился к двери, очень тихо лязгнул замком и подался внутрь.

— Тебе не пришло в голову, что я тоже захочу навестить ферму твоей бабушки? — раздался тут же четкий голос Карлотты. — Она умная старушка, честно объяснила мне, куда ты подевался. Здравствуй, Риккардо…

Бывшая классная наставница показалась во всей красе. Карлотта прекрасно выглядела в новой золотистой робе легкого покроя и, очевидно, была счастлива. Рики представил ей ребят по–английски, после того, как она предложила гостям войти.

Пока профессор объяснялся с супругой, мальчиков отправили в комнату, отдохнуть перед ужином. Вытянув короткую спичку, Пит, согласно жребию, первым отправился в ванную.

— Поверить не могу, что мы вот только что были в Африке, — вздохнул Дик. — Однозначно, я буду путешествовать. Ты, я вижу, не в таком восторге, — заметил он.

— Вовсе нет. Просто у меня есть опыт чужих путешествий, — сказал Рики.

— Перестань! Какое тебе сейчас дело до Темного лорда? Он многим надоедал, но они же не вспоминают о нем постоянно! — в голосе Дика наметились признаки нетерпения. — Например, представь, что пережил директор Дамблдор, столько лет в напряжении!

— Ты знаешь, Альбус Дамблдор ненавидел Тома Реддла, — раздраженно заметил Рики. — Точно так же, как и наоборот. Эта ненависть была основана на страхе.

Он сам не обрадовался, зачем поднял эту тему.

— Но Дамблдор не боялся Темного лорда, — уверенно возразил Дик. Эта уверенность позабавила Рики, но он досадливо отмахнулся.

— Не его самого. Того, что он представлял собой. Осколок Гаунтов. Часть семейного безумия.

— Понимаю, — медленно произнес Дик. — Дамблдор ведь тоже из Гаунтов.

Воображение понесло Рики еще дальше.

— Дамблдор победил в себе всякие гадкие наклонности, надо думать, не без страданий. Но он все время помнил, как нелегко ему далась победа. И вот он видит перед собой ребенка, которому еще предстоит эта борьба. Естественно, у него все время были сомнения, выстоит ли он. Вся его подозрительность касательно Тома — на самом деле страх перед тем, чего он боялся в самом себе.

— Не думал, что ты так относишься к директору, — в голосе Дика наметились признаки тревоги. — Надеюсь, ты не станешь добиваться от него всяких разных объяснений?

— Нет! Я не стану, конечно, врать тебе, что обожаю этого старикашку. И все-таки он святой. Он ведь предоставил так называемый шанс Тому, которого остерегался и возможно, уже тогда ненавидел. Не знаю только вот, способны ли святые испытывать ненависть, — Рики закусил губу и отвернулся к окну.

— А что говорит твоя… интуиция? — спросил Дик.

Рики честно попытался прислушаться к внутреннему голосу.

— Да, — с некоторым удивлением обнаружил он. — Ведь все люди наделены одинаковыми чувствами.

И всем людям, по мнению Рики, шла на пользу горячая ванна. После нее он почувствовал себя другим человеком. Другой человек вполне готов был к встрече с бывшими одноклассницами, в том числе — со своей первой любовью.