А л и с а н д а. Потому что король твой муж и потому что закон, который мне готовит епископ, предписывает, чтобы муж оставался с женой, а жена с мужем.
Г и н е в р а. Да, но этот закон для
А л и с а н д а. Это невозможно, потому что не может быть закона, чтобы муж и жена не расставались, если есть закон, чтобы им дозволялось разойтись, — тогда же нет смысла в обоих.
Г и н е в р а. Но ведь все зависит от того, какой закон издан вперед. Почему бы мой не принять первым?
А л и с а н д а. Потому что первым будет мой.
Г и н е в р а. Но я королева. И могу потребовать, чтобы мой считался первым. Грязнуля!
А л и с а н д а. Сама грязнуля! Вот тут-то спохватилась, что ты королева. Знаешь, ты просто…
Г и н е в р а. Сэнди…
А л и с а н д а. Да?
Г и н е в р а. Ты не грязнуля.
А л и с а н д а. Ты тоже не грязнуля…
Г и н е в р а. Сэнди…
А л и с а н д а. Да?
Г и н е в р а. Ты не могла бы, когда вернется король, остаться у нас?
А л и с а н д а. Представляю, как это его обрадует. Ведь он наверняка захочет уединиться с тобой.
Г и н е в р а. Зато я не захочу.
А л и с а н д а. Ну, не выдумывай. А мой муж? Останется ночевать один?
Г и н е в р а. Пусть тоже придет сюда.
А л и с а н д а. Интересно. А если мне захочется уединиться с ним?
Г и н е в р а. Ну, тогда…
10. Разочарованный победитель
К л а р е н с. Он сделал, что обещал. Вода хлынула из источника, и над Долиной Святости пронесся вопль восторга. Хозяин начал было рассказывать о тех силах природы, которым это удалось сделать, — все потонуло в бурном ликовании. Никто не слушал. Все только глазели. Каждый видел, что бог над ними смилостивился. Нас чествовали. Вот эту лавровую ветвь, окропленную святой водой — влагой из мутной лужи, — мне вручил епископ. Потом был праздник. Была большущая пьянка. На душе тошно, братья, а отчего — не знаю. Боюсь я за Камелот. Но пьянствовать — здорово! Пива, братья, дайте мне пива!
11. Фея Моргана
Ф е я М о р г а н а. Куда торопишься, сокровище мое? В постели вел себя так тихо, что даже флейтист заснул, а теперь взбодрился как молодой олень. Это мне нравится, что ты вдруг ожил. Иди ко мне, мой олененок, иди. Не хочешь, мой принц? Ну прошу тебя, иди. Твоя королева просит тебя о любви. Ну? Как жаль. Очень жаль. Какие руки, какой торс, какие длинные стройные ноги. Мне будет больно, если все это захрустит под колесом. Но будет и ах как приятно. Ведь у меня есть воображение, и я представлю себе, что это я причиняю тебе муки. Я буду колесом, а ты обовьешь меня — руками, ногами, всем телом. И когда тебя охватит пламя, я воображу, что это пылают наши сердца. Чудесно! Ну вот, ты опять дрожишь. Иди, мой мальчик, я согрею тебя. Или хочешь, чтоб это сделал костер? Разбуди флейтиста! Он хорошо играет. О, если б достаточно было звуков флейты, прелестной мелодии, небольшой сноровки. Ты еще здесь, мой принц? Представь себе море, сверкающую гальку, парус и крылья, кожу, волосы, а ногти белые-белые… вот что такое счастье. Я хочу быть только очень юной, а потом сразу состариться, без промежуточных лет. Хочу, чтобы были солнце или ночь, а не серые сумерки. Пусть сначала будет любовь, а потом мудрость, сначала детишки, а потом внуки. Не хочу быть такой, как сейчас. Иди ко мне, мальчик, сделай меня другой. Ну иди же, люби меня. А жаль.
Заберите этого! И приведите юную девушку! Чтобы была похожа на него.
Ты считаешь меня пошлой. Я смешна в твоих глазах. А ведь я могу бросить тебя к крысам. Давай-ка играй.
Л а т н и к и вводят м о л о д у ю д е в у ш к у.
Ф е я М о р г а н а. Там внизу стоит какой-то тип в длинном плаще. Хотела бы посмотреть на него вблизи.
Танцуй!
Нагишом!
Уже лежала с мужчиной, а? Да нет, не верится. Иначе скорее кинулась бы в озеро, чем пришла сюда ко мне, к старой карге. Тряпки долой, быстрее!
А ты мне вроде знаком?