«Рим». Мир сериала

К. Жуков: Тут же Ирина прибежала.

Д. Пучков: Ирина с вопросом: «Что она хотела?» — «Да ничего. Ты же ее знаешь». — «Знаю. Куда ты?» — «Есть работа. Всего на денек». Как в магазин за хлебом сходить. «Может, поедешь со мной? Еду в красивые места». Ворен: «Может, поедем все вместе?» — «Не успеешь глазом моргнуть, как я вернусь».

К. Жуков: Там показано все такое расцветающее, зеленое. Это было 7 декабря.

Д. Пучков: Персики дозревали. Явно не весна.

К. Жуков: В декабре, я думаю, даже в Италии все по-другому.

Д. Пучков: «Говори, какие новости». — «Только что говорил с человеком из лагеря Антония». — «И?» — «Думаю, Гектор не выдаст твоих секретов». — «Выкладывай». Письмо: «Дорогой Брут, спешу сообщить новость: Октавиан и Антоний помирились. Их армии объединились. Они планируют нагрянуть в Грецию и застать тебя врасплох с превосходящими силами». Прибегает раб: «Хозяин, у дверей вооруженные люди». «Ты должен отступить в Азию, пока не попал в западню. Тебе надо бежать». Цицерон: «Нет, слишком поздно». Вручает письмо: «Любой ценой надо доставить письмо Бруту». — «Да, господин». — «Покажи ему потайной выход. Скорей!» И тут одна из лучших сцен фильма.

К. Жуков: Да, когда приперся Тит Пулло.

Д. Пучков: Пулло, что характерно, поумнел. Спокойный стал. «Так это ты, Цицерон?» — «Тебя как зовут, молодой человек?» — «Тит Пулло». — «Знаменитый Тит Пулло. Какая честь!» — «Взаимно». — «Про Цицерона слышали все. Сегодня твоя работа принесет тебе бессмертие». Тит Пулло заинтересовался: «Это как?» — «Я буду во всех книжках по истории. Имя моего убийцы, несомненно, тоже». — «А, мое имя. Думал, ты обо мне. Хорошие персики». — «Да, как раз дозревают. Полагаю, отговорить тебя не получится?» — «Нет, извини. При других обстоятельствах я бы польстился, но ты слишком важная фигура. Представь, что будет, если я вернусь, а дело не сделаю». Ставит Цицерона перед фактом. Тут бежит раб с саблей. Цицерон: «Убирайся, оставь его в покое». Пулло: «Не кривляйся. У меня мало времени. Делай, что он говорит». — «Делай, как он говорит!» — «Спасибо». — «Нет, погоди. Дай мне пару минут». — «Когда будешь готов…» И задает ключевой вопрос: «Персиков нарву?» — «Ну, да». — «Спасибо. Хороший подарок жене». Цицерон: «Прекрати! Мерзко вопить будешь, когда я умру. По моему завещанию ты станешь вольноотпущенником. Позаботься о моих людях, прощай». Пулло: «Будет легче, если встанешь на колени. А тебе лучше не смотреть».

К. Жуков: Пулло как одному из главных персонажей меч могли бы справить получше. У него деревянный эфес, на который прилеплены медные куски. Таких вообще не бывает. Клинок не похож просто ни на что. Какой-то черный, нечищенный. Гладиусов найдено столько, что можно было бы легион вооружить. Ассистент режиссера по реквизиту…

Д. Пучков: …в который раз удивляет. Учитывая вложенные средства.

К. Жуков: Сходили бы в музей, их в Италии много, и посмотрели. Снимали-то в Италии.

К. Жуков: Для фильма «Жанна Д’Арк» в 1948 году меч делали по музейному образцу. И доспехи сделали с надгробия какого-то рыцарского. Они круто выглядят, у них правильная форма. А у Пулло какая-то фигня, ни к эстетике, ни к истории отношения не имеющая. Для меня это оскорбление.

Д. Пучков: Как по мне, происходящее между людьми заслоняет все. На остальное внимания не обращаешь. Но сейчас речь не обо мне, а о специалистах. А если меч будет похож на настоящий гладиус, что это изменит?

К. Жуков: В фильме будет ко всему прочему некий образовательный момент. Человек получит хотя бы толику полезной информации. Из развлекательного контента полезная информация усваивается лучше.

Д. Пучков: Полностью согласен, было бы познавательно, поучительно.

К. Жуков: Самое главное, что при этом архитектуру, интерьеры, фрески сделали отлично.

Д. Пучков: Видимо, это разные подразделения.

К. Жуков: Конечно, разные. Шмотками, мечами занимается ассистент режиссера по реквизиту. Костюмами — ассистент режиссера по костюмам. Это два разных цеха. А интерьерами третий цех занимается.

Д. Пучков: В общем, стыдно. Мы это не одобряем.

А дальше — разговор о дочке, о том, что дочку, бывшую проституткой, уже нельзя за приличного человека замуж выдать. «На проститутке никто не женится, приличный человек ее не возьмет». — «Можно попробовать кого-нибудь найти». — «Кто женится на проститутке? Уж точно не тот, кого она заслуживает». Ну, она сама в курсе, что никому не нужна. И начинается интрига.