Римские древности

XXX. После того как Клавдий произнес это и прибавил настоятельную просьбу, чтобы он не оказался в худшем положении по сравнению со своими противниками, раз он клиент и низкого рода, слово взял дядя девушки и высказал то, что приличествует говорить перед магистратом. Он заявил, что отцом девицы является Вергиний, из плебеев, который находится вне пределов страны, сражаясь за родину; матерью же является Нумитория, его собственная сестра, женщина разумная и добродетельная, которая скончалась за несколько лет до того; сама же дева, будучи воспитана как приличествует свободнорожденной гражданке, законно помолвлена с Ицилием, и вскоре состоялось бы их бракосочетание, не опереди его война с эквами. 2. И в течение сего времени, а прошло не менее пятнадцати лет, — продолжил он, — Клавдий ничего такого не пытался сказать в отношении них, теперь же, как только дитя достигло брачного возраста и распространилась молва о ее красоте, он выступил со своими обвинениями, возведя бесстыдную напраслину не по собственному разумению, но науськанный человеком, возомнившим, что он любым способом может удовлетворять все свои желания. 3. Что же касается судебного разбирательства, говорил Нумиторий, то отец сам будет защищать дело своей дочери, когда возвратится из войска; относительно же притязания на ее личность, которое требуется по законам, то он сам, как дядя девушки, сделает это и подвергнется суду, не требуя ничего необычного или не предоставленного в качестве права также всем другим римским гражданам (если вообще не всем людям), а именно, если человек переводится в рабское состояние из свободного, то не отнимающий свободу, а защищающий ее, обладает властью над этим человеком вплоть до суда[1161]. 4. Он также сказал, что по многим причинам Аппию подобает охранять это право: прежде всего потому, что этот закон вместе с другими он начертал на Двенадцати таблицах; далее, поскольку он глава децемвирата; кроме того, потому что, кроме консульской власти, он приобрел и трибунскую, чьей наиглавнейшей заботой является оказывать помощь слабым и нуждающимся гражданам. 5. Он попросил затем, чтобы Аппий проявил сострадание к обратившейся к нему за помощью девушке, которая давно уже лишилась матери, а в настоящее время оторвана от отца и подвергается опасности потерять не только наследственное имущество, но и супруга, отечество и то, что считается наибольшим из всех человеческих благ, — личную свободу. Оплакав несчастья, которым дитя могло подвергнуться, и возбудив сильное сострадание среди присутствующих, он в конце сказал о времени судебного разбирательства: 6. «Так как Клавдий желает произвести судебное разбирательство по ее поводу как можно быстрее, хотя в течение пятнадцати лет он не заявлял ни о каких нарушениях, любой другой, кто судился бы по столь важным делам, заявил бы, что с ним обошлись жестоко и, естественно, возмущался бы, требуя провести суд только после заключения мира и возвращения всех, кто сейчас находится в лагере, то есть, когда у обоих судящихся сторон будет изобилие свидетелей, друзей и судей — предложение гражданственное и умеренное, обычное для римского государственного устройства. 7. Но мы, — продолжил он, — не нуждаемся ни в речах, ни в мире, ни в большом количестве друзей и судей, и мы не откладываем дело на разрешенный срок; напротив, даже во время войны при недостатке друзей и при неравном числе судей мы готовы вести свою защиту без промедления, испросив у тебя столько времени, Аппий, сколько будет достаточно, чтобы отец девушки, вернувшись из лагеря, оплакал свою несчастную судьбу и самолично принял участие в заседании суда».