Римские древности

XIV. «О Тулл, похоже, какой-то бог, заботясь о наших городах, проявил свою благосклонность и во многих делах вообще, и в отношении к этой битве в частности. Ведь то, что нашлись те, кому предстоит схватка, — и родом не хуже любого, и в воинских делах доблестные, и на вид совершенны, и при этом и те и другие имеют общих прародителей, произошли от одного деда, рождены сестрами и чудеснейшим образом одновременно появились на свет: у вас — Горации, у нас — Куриации, — все это подобно несказанному и незримому поразительному божественному благодеянию. 2. Так что же мы, в самом деле, не подчиняемся этому попечению божества и не выводим на бой за первенство городов тройни братьев? Ведь все возможное, что нам хотелось бы видеть в участниках благороднейшего поединка, присуще этим мужам — они не покинут сражающихся, превозмогая трудности, поскольку они братья, и им сделать это будет легче, чем любому другому римлянину или альбанцу; таким образом и спор остальных юношей, который иным способом прекратить трудно, скорее разрешится. 3. Ведь я догадываюсь, что и у вас, как и у альбанцев, многим любо померяться доблестью, и если мы сумеем убедить их, что некое божественное провидение уже опередило стремления людей, так как само указало на тех, кто на равных примет битву, мы без труда уговорим всех. Ведь они будут считать, что уступят трём близнецам не доблестью, но удачей в игре природы и милостью судьбы, равно благосклонной к обеим сторонам».

XV. После того как Фуфетий высказал это, все одобрили его решение — так как оказалось, что от обеих сторон при сем присутствовали наиболее знатные римляне и альбанцы, — Тулл, немного поразмыслив, ответствует: «Мне кажется, Фуфетий, почти все продумано верно: действительно, достойно удивления, что по некоему предопределению в обоих городах произошло такое нигде еще не случавшееся рождение в одном поколении: однако одно тебе, похоже, невдомек — та глубокая нерешительность, которая охватит юношей, если мы посчитаем их достойными сражаться между собой. 2. Ведь мать наших Горациев — сестра матери альбанских Куриациев, и младенцами их вскормили грудью обе женщины, и юноши ласково принимают и любят друг друга не меньше, чем многие своих собственных родных братьев. Смотри же, как бы не оказалось в чем-то нечестиво раздать им оружие и звать их к взаимному убийству, при том что они — двоюродные и к тому же молочные братья. Ибо если юношей вынудят запятнать себя взаимным кровопролитием, тяжесть святотатства в отношении родственных уз падет на нас, потому что мы принудили их». 3. Фуфетий ему в ответ: «И от меня не тайна, Тулл, родство между юношами, и я готов к тому, чтобы не принуждать их сражаться против двоюродных братьев, если они сами не пожелают участвовать в этой схватке, но как только мне на ум пришел такой выход, я послал за альбанцами Куриациями и сам лично выяснил, желают ли они такой битвы. Когда же я вознамерился объяснить замысел и объявить о нем открыто, они восприняли мои слова с каким-то невероятным и трогательным воодушевлением; и тебе я советую поступить так же — устроить проверку вашей тройне и узнать их мнение. 4. Если и они по доброй воле вручат свою жизнь и окажутся готовыми пойти на смерть ради своего отечества, прими этот дар. Коли же они откажутся, не принуждай их никоим образом. Но я предвижу, что их решение будет тем же, что и наших, если они в самом деле таковы, как молва о них, — подобны немногим из благороднорожденных и отважны в воинских делах: ведь слава об их подвигах дошла и до нас».