Римские провинции от Цезаря до Диоклетиана

[Единственное известие об этой замечательной экспедиции сохранил египетский капитан, описавший около 75 г. поездку по берегам Красного моря. Он знает (гл. 26) позднейшую Адану, нынешний Аден, представляющую собой деревню на берегу моря (ксорг] яараЭо&аскпск;), которая принадлежит государству царя гомеритов Харибаэля, но которая раньше была цветущим городом и зовется так: Еобащсоу 6’ ёя£кйг]$г} яротерог ошсе коки; (прозвана была счастливой, бывши прежде всего городом), потому что до установления торгового пути, непосредственно связавшего Египет с Индией, это место служило складочным пунктом: гну 6е он яро яоХЯоо тсоу туетёрсоу хроусоу КоГюоер аотцу хатеатрёуато (теперь же, незадолго до нашего времени, Цезарь ее разрушил). Последнее слово употреблено здесь только в значении «разрушать», а не в более широко распространенном значении «покорять», так как требуется объяснить превращение города в деревню. Вместо слова Кашар Шванбек (Scwanbeck, Rhein. Mus. N. F., 7, 353) предложил Xapißapl, К. Мюллер (С. Müller) — ’Шхасхр (на основании слов Страбона, 16, 4, 21, стр. 782). И то и другое невозможно: последнее потому, что этот арабский династ властвовал в очень отдаленном районе и источник не мог бы называть его, как лицо уже известное, первое — потому, что Харибаэль был современником писателя, а здесь рассказывается о событии, имевшем место в более раннее время. В истинности самого рассказа нельзя сомневаться, если принять во внимание, какой интерес должно было представлять для римлян устранение арабского складочного пункта между Индией и Египтом и установление непосредственных торговых связей. То, что об этом событии ничего не сообщают римские источники, вполне соответствует духу этих источников. Экспедиция, осуществленная, без сомнения, египетским флотом и имевшая своей целью только разрушение, вероятно, беззащитного прибрежного пункта, не должна была иметь, с военной точки зрения, никакого значения; крупной торговлей анналисты никогда не интересовались, да и вообще сенат, а вслед за ним и анналисты знали о событиях в Египте еще меньше, чем о событиях в других императорских провинциях. Голое обозначение Karnap, которое, по-видимому, нельзя относить к правившему тогда императору, объясняется просто тем, что автор рассказа — капитан — знал факт разрушения города римлянами, но не знал ни его времени, ни его виновника. Может быть, существует связь между этим сообщением и заметкой у Плиния (H. N., 2, 67, 168): malorem [oceani] partem et orientis victoriae magni Aîexandri lustravere usque in Arabicum sinum, in quo res gerente C. Caesare Aug. f. signa navium ex Hispaniensibus naufragiis feruntur agnita (победы Александра Великого дали возможность обследовать большую часть [океана] и востока вплоть до Аравийского залива, где во время экспедиции Г. Цезаря, сына Августа, по рассказам, были найдены обломки кораблей, потерпевших крушение у берегов Испании). Гай не дошел до Аравии (Plinius, H. N., 6, 28, 160), но очень может быть, что во время армянской экспедиции к этим берегам была послана из Египта римская эскадра под командой одного из его подчиненных с целью подготовить главную экспедицию. Нет ничего удивительного в том, что об этом событии ничего не сообщают другие источники. Аравийская экспедиция Гая была возвещена так торжественно и затем оставлена таким жалким образом, что лояльные историки имели все основания затушевывать события, о которых нельзя было упомянуть без того, чтобы не сообщить при этом и о крушении более грандиозного плана].