Рисунок по памяти

Зейн посмотрел на жену долго, внимательно, видя решимость во взгляде и отпечаток тоски тех трагических событий, что отобрали у нее родных людей и саму себя. Обычно Хадижа скрывала это за будничными заботами, за рисунками, за улыбкой, возможно, не специально, просто привыкнув к себе такой, но сейчас, когда память медленно, но начала возвращаться, мужчина понимал, на какую шаткую грань она шагнула.

Прижав ее еще чуть сильнее, он поцеловал в макушку, спускаясь все ниже и ниже, пока его губы не коснулись ее губ.

— Я с тобой, — прошептал Зейн.

— Я знаю, — ответила Хадижа также тихо, обвив шею мужа руками, — Спасибо тебе за это.

* * *

В особняке играла музыка, стол ломился от угощений. Пряные запахи, ароматы благовоний и оживленные разговоры создавали ауру востока, словно сама Марокко по волшебству пришла в Рио.

Хадижа была благодарна отцу, что он ограничился семейным праздником, а не пригласил на радостях танцовщиц и десятка два гостей. Только увидев всех родных, Хадижа осознала, насколько соскучилась, как ей не хватало этого семейного уюта напополам с суетой. Она сидела рядом с Зулейкой, Латифой и Раньей, младшие брат и сестра крутились рядом. Отца, дядю и Зейна Хадижа не видела, видимо, мужчины вышли из гостиной, чтобы обсудить свои дела вдали от шума музыки и голосов.

Мунир не отходил от старшей сестры, втихушку таская кусочки фруктов с ее тарелки, а Хадижа лишь улыбалась, расспрашивая брата, как у него дела.

— А у меня скоро будет братик, или сестренка, и я тоже — старшей, — сообщила Хадиже маленькая Малика, видя, что Хадижа больше занята братом.

Та посмотрела на Зулейку с удивлением. Женщина утвердительно кивнула.

— Как здорово, поздравляю, — искренне порадовалась за вторую жену отца Хадижа.

— Спасибо, — поблагодарила та.

— А мама говорит, что лучше родилась бы девочка, — сказал Мунир, — Потому, что если родится еще один мальчик, то отец будет любить меня меньше.

Хадижа нахмурилась, посмотрев на Ранью, а женщина сделала вид, что не услышала слов сына и не заметила взгляда падчерицы.

— Это не правда, Мунир, — покачала головой Хадижа, — Отец любит всех своих детей, и тебя, и меня, и Малику. Родись у него еще десять сыновей и дочерей он не будет любить нас меньше. Поверь я точно знаю, ведь я старшая.

— А когда ты порадуешь мужа наследником? — первый раз за вечер обратилась к Хадиже Ранья, посмотрев на плоский живот девушки.

— Я пока не собираюсь становится мамой, — пожала плечами Хадижа, — Мне нужно доучиться.

— А твой муж об этом знает? — фыркнула женщина презрительно, — Или ты не учитываешь его желания, как полагается хорошей жене.

— Зейн знает и поддерживает меня, — ответила Хадижа, даже не до конца понимая такую реакцию Раньи.

— А может он просто не хочет от тебя детей? — продолжила мачеха, — Что и не удивительно, с такой матерью я бы тоже подумала, стоит ли иметь от тебя детей.

Хадижа почувствовала, что ей хочется опустить тарелку, что она держала в руках, на голову Раньи, но глубоко вздохнула, встав с дивана, и произнесла:

— Пойду, поищу Самиру.

Кузина была на кухне, наливая душистый марокканский чай по чашкам и раскладывая сладости, помогая служанкам.

— Я не понимаю, чего она хочет? — вздохнула Хадижа, ставя тарелку на стол.

— Кто? — посмотрела на нее Самира.

— Ранья, она специально нарывается на скандал, — покачала головой Хадижа, — Когда я сказала, что не хочу быть матерью, она сумела все так вывернуть, словно это Зейн не хочет от меня детей.

— О, у Раньи выработалась привычка скандалить с тобой еще с того времени, когда ты подсыпала ей соль в сладости, приготовленные для дяди Саида.

— Соль в сладости? — непонимающе посмотрела на сестру Хадижа.

— Да, и испорченный пиджак отца, и отобранные платки, украшения, — перечислила Самира все, что смогла вспомнить о шалостях маленькой Хадижи, рассказами о которых та по секрету делилась с кузиной.

— Но зачем?

— Ты была уверена, что именно Ранья причина развода между родителями, и выживала мачеху из жизни отца всеми доступными способами, а уж когда тетя Жади снова вернулась в дом, — Самира отвернулась, вспоминая события прошлого.

— А на самом деле все дело было в бразильце, — вспомнила давний разговор с кузиной Хадижа.

— Да, в бразильце, — как эхо повторила Самира.

— Девочки, я понимаю, что вам всегда есть что обсудить, раз вы так долго не виделись, — вошла в кухню Латифа, — но все ждут чай. Твой отец мечтает полакомиться сдобными булочками с корицей.

— Да, мам, — поставила последнюю наполненную чашку на поднос Самира.

— Тетя Латифа, а где отец? — спросила Хадижа.

— Я видела, как он заходил в кабинет, вместе с твоим мужем, — ответила женщина.

— Спасибо, — выскользнула Хадижа из кухни, в сторону кабинета.

Дверь была открыта, и оттуда доносились голоса мужчин.

— Саид, не волнуйся с ней все хорошо, просто она вспоминает, и эти воспоминания не всегда приятные, — звучал голос Зейна.

— Но зачем ворошить прошлое? Зачем ей знать то, что не касается ее жизни сейчас? Что было до ее рождения? — в голосе Саида были слышны нотки отчаянья.