Ритм наших сердец

К счастью, в этот момент подъехал поезд и заслонил собой плакат. Я вошла и села у окна. Что такого в этом парне, почему он так выводит меня из себя? С тех пор, как почти неделю назад он вернул мне туфлю, мы не пересекались. Чему я, собственно, безмерно радовалась. Тем не менее я поймала себя на том, что почти ежедневно открываю его Instagram, чтобы посмотреть новые посты. Он всегда публиковал черно-белые фотографии своего окружения и никогда – себя самого. Десяток фотографий его кед на разных улицах. Горизонт Нью-Йорка. Танцующий лист на ветру. Улыбка на лице женщины, которую он обнимал. И, конечно, нотные листы.

Если бы я знала Габриэля Блейзона только по его фотографиям, я бы считала его вдумчивым, артистичным человеком. Но всякий раз в моей голове проносился образ оригинала. Его взгляд, когда он смотрел на меня через всю комнату. Его дыхание на моей коже. Его насмешливая улыбка, когда он назвал Ксандера тараканом. Почему эти двое так бурно реагируют друг на друга? Это обычная конкурентная борьба между двумя диджеями или все дело в чем-то ином? Ксандер, кстати, так больше не поднимал этот вопрос.

Все еще думая о Габриэле Блейзоне, я опустила глаза. Как ни странно, сегодня я обула те же туфли, что и тогда. По прихоти, которая могла исходить только от дьявола Instagram, я вытащила мобильный телефон и сфотографировала свои ноги. Затем сделала фото черно-белым и разместила под ним текст: «Яд может быть оружием женщины, но точно брошенная туфля тоже подойдет».

Как раз когда я вошла в квартиру и выскользнула из обуви, мой телефон завибрировал. Я открыла Instagram и застыла. Новое уведомление.

«Gabriel_Blazon подписался на вас».

А затем я увидела его последний пост. На фото была его рука с множеством браслетов с разных фестивалей, в которой он держал… мою туфлю. Ниже была подпись: «Несколько дней назад я получил забавный маленький подарок. Обычно поклонницы швыряют в меня трусиками, но настоящий джентльмен с достоинством принимает все, что ему дарят».

Ох… этот маленький негодяй.

11

– Эй, Сэм… ты еще спишь?

– Хм.

Зевнув, я открыла один глаз. О черт! Угораздило же меня заснуть на диване. Я смутно различила склонившегося надо мной брата с телефоном у уха.

– Ксан, что случилось? Сколько сейчас времени? – пробормотала я сонно.

– Половина пятого. Утра. Продюсер дал нашей песне зеленый свет. Более того, он в восторге. Сейчас я еду на Лонг-Айленд, чтобы вместе с командой подготовить все. Ты уверена, что не хочешь со мной?

– Совершенно уверена, – проговорила я, задаваясь вопросом, как брату удается вообще не спать.

Он выглядел так, будто ни секунды не отдыхал за последнюю неделю. Но несмотря на это, буквально искрился возбуждением и покалывающей энергией.

– Хорошо, у тебя есть все, что тебе нужно, не так ли? Если нет, позвони мне. Следующие несколько дней я буду ночевать в отеле, но вернусь, прежде чем ты улетишь, ладно?

– Удачи, – пробормотала я.

– Спасибо. Ты лучшая, – заявил Ксандер, поцеловал меня в щеку и побежал к выходу с сумкой наперевес.

– Ты ничего не забыл? – крикнула ему вслед, но дверь уже захлопнулась, и через несколько минут я уже снова спала.

Чуть позже меня разбудил звук будильника. С ужасно растрепанными волосами я выключила его и оглядела пустую квартиру. Меня поразила тишина. Молчание, которое раньше я всегда предпочитала всему остальному. Но после нескольких дней, наполненных смехом Ксандера, нашей музыкой и жизнью, теперь я чувствовала себя страшно одинокой.

Только чтобы чем-то занять себя, я села за рояль брата и начала играть. Но уже через несколько минут я поняла, что что-то не так. В пустом пентхаусе мелодия звучала гулко и ужасно тоскливо. Раздраженная, я стала играть быстрее, громче, настойчивее. Но музыка оставалась прохладной в моих ушах.

Что случилось? Это начало музыкального ступора? Наконец-то у меня появилось время! Я хотела играть! Я должна была играть! Я… мизинец соскочил, и я вздрогнула от искаженной ноты.

Устав, я захлопнула крышку, а затем глубоко вдохнула и выдохнула.

Решила просмотреть новые сообщения. Одна из маминых помощниц от имени родительницы поинтересовалась, как у меня дела. Послание от папы, что он еще дольше останется в Бостоне. И голосовое сообщение от лучшего друга, который довольно пьяным голосом пожелал мне спокойной ночи. Итан! Мое спасение. Было бы так хорошо поговорить с ним.

Я нажала на зеленую кнопку и начала слушать гудки. Один, два, три, четыре. Я как раз собиралась нажать отбой, когда трубку наконец взяли.

– Алло? – произнес сонный женский голос.

Я помедлила с ответом и бросила быстрый взгляд на дисплей. Неужели набрала не тот номер? Нет, все правильно, написано «Итан». Желудок болезненно сжался.

– Хм, привет, это Саммер. Итан здесь? – осторожно спросила я.

Девушка испуганно откашлялась.