Ритуал

На всех были кожаные брюки, большие ботинки и утыканные гвоздями ремни. Им нравились патроны, татуировки, перевернутые кресты. Фотографий было больше десятка. На всех одно и то же трио, принимавшее то грозный, то злой, то страшный, то безумный, то надменный вид, насколько им удавалось. Люк видел подобное раньше в журналах вроде «Керранг!» и «Метал Хаммер», продававшихся в его магазине. Всегда листал их без особого интереса. Он слушал и коллекционировал классический рок, блюз, кантри, фолк, американу. Не проявляя особого интереса к такому экстравагантному жанру, как хэви-метал, он знал, что блэк-метал имеет скандинавские корни. В девяностые они вроде сожгли несколько церквей. Это были сатанисты. Андеграундное антиавторитарное движение. Он почти ничего не знал об этом, но был уверен, что Фенрис скоро восполнит пробелы в его знаниях. Эта мысль сильно его утомляла. А еще он был озадачен вопросом, почему в такой социальной утопии, как Скандинавия, производят подобную музыку. Возможно, это протест против самого испорченного народа в Европе. Бунт против общества потребителей.

В нижней части каждого фото были отпечатаны логотипы «Блад Френзи», компании «Нордланд Панцергренадир Рекордз», а также адрес почтового ящика в Осло.

Фенрис бросил Люку на колени компакт-диск. Потом снова сел, скрестил руки и задрал подбородок, скривив жуткую гримасу.

– Есть такой в твоем магазине?

На обложке был изображен зимний северный пейзаж, хотя из-за темной картинки трудно было сказать, какой именно. Газообразный белесый туман или свет стелился над участком воды в нижнем левом углу фотографии. Или рисунка? В верхней части обложки красовался похожий на молнию логотип группы.

Люк перевернул коробку и увидел на задней стороне один из рекламных снимков, где три фигуры стояли в снегу в позах воинов, с палашами в руках. Слева готическим шрифтом был отпечатан трек-лист. Читать названия песен у него не хватало ни сил, ни интереса, ни желания. Чувствуя себя раздраженным, сердитым и усталым, он просто пожал плечами и бросил коробку Фенрису обратно.

– Не знаешь! – Фенрис размахнулся и влепил Люку пощечину.

Люк отлетел назад, в конец кровати, словно его ударило током. Они уставились друг на друга. Голубые глаза Фенриса сузились и потемнели. Он походил на психически больного. Люк сглотнул. А юноша вдруг снова заулыбался, будто довольный реакцией Люка.

Вот задира. Говнюк чертов.

– Не трогай меня больше, мать твою.

Фенрис изобразил показной испуг.

– Что ты мне сделаешь, Люк из Лондона? А? Кто работает в магазине компакт-дисков, но не знает о самой злой группе в мире! Похоже, ты работаешь в магазине для педиков. Торгуешь бабской музычкой. – Он громко рассмеялся над собственным остроумием.

Люк подумывал ударить Фенриса ногой в лицо, пяткой прямо в его грязные зубы. Но пульсирующая в голове боль подсказывала, что момент не самый подходящий. Он снова с удовлетворением отметил нарастающий внутри прилив гнева. Он не будет больше терпеть.

– Просто у нас не очень востребовано всякое дьяволопоклонническое дерьмо.

Фенрис перестал смеяться. Сел прямо. Энергетика его тела изменилась. Он медленно встал с кровати, не сводя с Люка глаз. Растерянное лицо юноши, казалось, покраснело под белой краской. Он был так разозлен, что едва дышал. Когда он заговорил, его голос был низким и неприятным.

– Дьявол? Дьявол, думаешь? А? Мы поклоняемся дьяволу? Ты ничего не знаешь! Мы используем дьявола только потому, что ненавидим христиан. В нас живет Один. Один, и только он.

Он сжал руки в кулаки. Закрыл глаза. Стиснув зубы, зарычал:

– Видишь, как христиане отравляют нас! Давай называть вещи своими именами. Это Один, великий Вотан говорит в нашей крови. Христиане называют нашу религию злом. Мы воины. Дикие воины, и ты знаешь это! Мы открыты природе. И мы не знаем жалости!

– Конечно. О’кей. – Люк не знал, что еще сказать. Все его тело напряглось. Он оглянулся в поисках деревянной ложки.

Фенрис протянул ему ее, тараторя так быстро, что Люк слышал лишь обрывки его пьяной болтовни. Все это было бы смешно, если бы три его друга не погибли в лесу.

– Твоих друзей нам не жалко. Они были слабые и поэтому умерли. Конец истории. Старые боги требуют кровавую жертву! Они, как это сказать? – Он сделал паузу, с ухмылкой подбирая нужное слово. – Безжалостные! Да, они безжалостные!

Люк медленно поднялся с кровати. Неуравновешенный Фенрис превращался в истеричного пьяного маньяка. Его буквально трясло.

Юноша развернулся всем телом и не сводил с Люка льдисто-голубых глаз.

– Мы скачем за Одином. Он наш вождь. Он ведет нас. Ведет нас через нашу кровь. Ты не поверишь, что здесь такое. Что здесь обитает. Ты не поверишь.

– Ты бы удивился тому, во что я сейчас верю. Только остынь, хорошо?

Но Фенриса уже было не остановить.