Ритуал

Да, надоедливой подружкой Элиза не выглядела. Как, впрочем, и просто подружкой, так что характеристику альтьера Ромрена «они прекрасно ладили» можно смело выбросить на помойку. Как-то слишком равнодушно девушка отзывалась о будущем супруге и женихе. Даже с раздражением, словно трагичный случай с ним стал ее личной помехой, из-за которой она вынуждена теперь лекции пропускать.

А вот альтьер ректорский сын прислушивался к разговору с едва заметной ухмылкой. Хотя он почти все время выглядел так, словно с трудом удерживал в себе едкий комментарий. А еще весьма красноречиво разглядывал мою скромную персону и каждый раз, поймав мой взгляд, облизывал губы. Не уверена, это какой-то намек или болезнь.

Брат Стила, в свою очередь, все время гипнотизировал пол.

Но самой интересной мне показалась неожиданно Маргарита. Во-первых, у девушки под глазами залегли тени, словно она не спала несколько ночей, да и сами глаза отливали красным. Думаю, гнилость сильно скрасила ее внешний облик, но даже она не справилась до конца, потому что девушка, без сомнений, почти не переставала лить горючие слезы. Нет сомнений, что из этой четверки именно Маргарита тяжело переживала произошедшее.

– А ты что скажешь, Маргарита? – обратилась я к девушке.

– О чем?

– Эспен собирался в кабак той ночью?

– Элиза вам уже ответила.

– И она молодец, но теперь я спрашиваю у тебя.

Мне казалось, сейчас Маргарита начнет повторять за подружкой, в том смысле, что начнет поглядывать на Хакона, но она уставилась перед собой пустым взглядом. И до боли сжала руки между коленями.

– Не знаю, – наконец выдавила она.

– Ты у него не спросила?

– Почему вы думаете, что я стала бы это делать?!

Я пожала плечами и улыбнулась:

– Вы ведь все друзья. Элиза не спросила, а вот ты могла, почему бы и нет? Это логично: узнать планы друга. Или это мог сделать Хакон. Или Инглинг. Просто сейчас я жду твоего ответа.

– Я не спрашивала, – еле слышно прошептала она.

На этом моменте Элиза презрительно вздернула губу, а Хакон ухмыльнулся и в очередной раз облизнулся, глядя на меня.

А я мысленно пожелала себе терпения: придется теперь разбираться, к чему все эти ужимки относятся. К произошедшему с Эспеном или к запутанным взаимоотношениям между друзьями еще до гибели парня? Я про ужимки девушек, разумеется, как раз с Хаконом все предельно ясно.

Ладно, настало время подкрепить выводы и поговорить с каждым наедине.

И, если до этого разговора я думала начать с Элизы, то теперь выбор пал на Инглинга. Во-первых, мы уже давно знакомы, он не раз видел меня, когда был мальчишкой, возможно, это станет плюсом. Во-вторых, именно Инглинг подавал меньше всего странных знаков, а значит, ему будет проще разъяснить все неловкости внутри этого дружного коллектива.

– Расспроси их о ночи в кабаке, – шепнула я Янису. – О каждой моменте, каждом встреченном человеке, выпитом напитке и сказанном слове. Скажи, что мы проверим все, пусть понервничают. Вопросы повторяй много раз, чтоб оскомину набили.

Поманив за собой Инглинга, я вышла в коридор. Парень неохотно отправился за мной. В который раз я поразилась, насколько велика разница между ним и сверстниками, ведь Инглинг походил на ребенка. Худой, нескладный, угловатый и сутулый, как будто проснулся сегодня утром и понял, как резко он вырос, но к росту еще не привык. Совсем подросток, но никак не двадцатилетний студент.

Я открыла дверь соседней аудитории и пропустила парня вперед. Он потоптался на пороге, неохотно прошел вперед, поняв, что деваться некуда, и осторожно присел на скамеечку.

– Значит, Маргарита влюблена в Эспена? – ударила я вопросом.

Инглинг аж подпрыгнул на месте, его лицо выражало неподдельное удивление:

– Откуда вы…

– А разве это секрет? Если так, стоило скрывать его лучше.

– Вам кто-то рассказал, да? – недоверчиво спросил парень.

– Кто-то рассказал, – подтвердила я. – Как и все остальное. Земля полнится слухами, даже если это мертвая земля, вот и до меня кое-что дошло. Значит, Маргарита поглядывала на парня Элизы, пока сама Элиза любовалась звездой-Хаконом. Тот, понятное дело, любовался собой.

Непонятно только, какая роль у самого Инглинга.

Он опять вздрогнул:

– Вам и про Элизу кто-то рассказал? Ужас… а она так боится позора и осуждения.

Отлично, значит, этим ее можно припугнуть.

– Итак, обсудим ночь и ваш поход в кабак. Почему Эспен не пошел с вами на самом деле? При ответе советую учесть одну вещь: твой друг мертв только формально, к жизни он уже не вернется. Но пока Эспен способен передвигаться и даже общаться.

Инглинг посмотрел на меня с ужасом:

– Это… правда? – он опустил голову и забормотал себе под нос: – Значит, вот откуда вы узнали про Элизу и Хакона. И про Маргариту. Вам рассказал сам Эспен. Но… я слышал, что он не разговаривает. Совсем.

– Это был недолгий разговор, – улыбнулась я, наблюдая за парнем. Ложная новость произвела впечатление, он уткнулся подбородком в грудь и силился переварить услышанное.

Я наклонилась ближе:

– Так что произошло ночью?

– Разве Эспен не рассказал?

– Пока слушаю твою версию событий.