Ритуал

– Нет. Все дело в вас: между нами нет границ. Вы не такая, как мои сверстницы, вы все поймете. Вам это даже понравится, – в конце он понизил голос до полушепота, похоже, по задумке это должно звучать проникновенно. Чтоб до мурашек проняло.

– Что-то в этом есть.

– Наконец-то вы перестали отрицать очевидное.

– Встреч у тебя не будет. Придешь сам.

Глаза парня сверкнули торжеством:

– Я знал, что мы сможем договориться, альтьера Морландер. Вот с первого взгляда знал… Обещаю, вы не пожалеете, нам будет хорошо вместе. Вот увидите, на что способен молодой любов…

– Умоляю, прекрати.

– Понял. Оставим это до вечера.

– Именно, – со счастливой и совершенно искренней улыбкой я объяснила ректорскому сыну, как меня найти. И обещала с нетерпением ждать встречи, что тоже совсем не обман.

Терпение должно вознаграждаться, это справедливо. А уж саму себя и вовсе грех не вознаградить.

Получив согласие на встречу, Хакон совсем успокоился и на остальные вопросы отвечал почти адекватно, если забыть о многозначительных ухмылках и подмигиваниях. На историю с заговорившим Эспеном он не отреагировал, о ночи убийства тоже ничего нового не рассказал. Все были вместе, никто никуда не отлучался. Вот вообще никуда. Жаль, никто не подсказал Хакону, что такие категоричные заявления делать не стоит, просидеть в кабаке всю ночь и ни разу не отлучиться хоть ненадолго невозможно физически.

В конце концов я отправила парня восвояси.

Нет сомнений, эти четверо обо всем договорились и будут стоять на своем до победного. К их сожалению, я собиралась тоже идти вперед до победного и выдавить из умников всю правду.

Следующий виток университетских поисков пришелся на ключ от кладовой. Сперва я внимательно изучила список преподавателей, у которых есть доступ и дополнительный комплект ключей соответственно, потом поняла, что изучала все зря, ведь по сути любой преподаватель мог взять ключ при необходимости. Запасной комплект хранился на кафедре ботаники, как и говорил альтьер Ромрен. Вот только он не упомянул, что никто за ключом не следил. Когда я пришла на кафедру, там вообще никого не было, а ключи болтались прямо рядом с дверью.

Вот тебе и след.

Что там с остальными комплектами, я даже проверять не стала.

Янис порадовал все той же новостью: врут друзья Эспена, без сомнений той ночью они занимались чем-то помимо посиделок в местном кабаке. И этим «чем-то» могло быть что угодно от убийства однокурсника до попыток проникнуть в Храм. Лично я ничего не исключала, а вот Янис настаивал, что ребята все-таки невиновны, потому что «на убийц не похожи». Как будто кто-то похож!

– Потом пришел тот преподаватель, альтьер Цедеркрайц, и сказал, что на сегодня достаточно, – закончил рассказ Янис. – К одной из девушек приехал отец и он очень гневался, что ему не дают увидеть дочь.

– Только гневных отцов нам не хватало, – вздохнула я.

– Я так же подумал, поэтому ребят отпустил.

– Ты все правильно сделал. Дальнейший план такой: ты берешь на себя другие группы и курсы, надо найти тех, кто ночью тоже был в кабаке и видел нашу развеселую компанию. Вдруг кто-то что-то заметил и хорошо запомнил? Шанс невелик, но это лучше, чем ничего.

– Предлагаете в одиночку опросить целый университет?

Я рассмеялась:

– Янис, тут на всех курсах наберется не больше ста пятидесяти человек, не путай этот университет со столичным. Вперед, за работу!

– А вы чем займетесь?

– Самой неприятной частью расследования.

Янис поморщился, наверняка решив, что я надумала опять спуститься в лабораторию. Сегодня запах там стоял такой, что мы с Янисом выслушали последние новости в коридоре, не смогли проявить стойкость, присущую местным сотрудникам.

Но я собиралась в Храм.

Пока я подходила к высокому выбеленному зданию, думала в основном о рассказе Хакона Армфантена. Якобы Эспен собирался пробраться в архив и там найти что-то. Во время самой беседы я не разглядела всю странность того, как он преподнес информацию. Словно Эспен собирался сделать глупость, а остальные возражали до такой степени, что даже не разговаривали с парнем.

Странно.

Дело вот в чем: во время учебы мы с принцем и его друзьями сами собирались забраться в Храм. Это одна из местных историй, наряду с тайной лабораторий Хермана Армфантена. Тайный вход в Храм, возможно, из той самой лаборатории. И это не какая-то глупость (ладно, это спорный вопрос), а именно местная легенда. Увлечение каждого нового потока студентов. И много лет назад, рассказывая о планах друга пробраться в Храм, я бы преподнесла все иначе. Не как идиотский поступок, а как приключение, или гениальную задумку. Совсем не так, как выразился Хакон Армфантен. А значит… значит, там что-то серьезнее, чем он пытался наврать.

После этой мысли на Храм я взирала совсем недружелюбно. Еще не хватало, чтобы расследование тесно переплелось с этим проблемным зданием. Вообще-то я надеялась, что Хеди вскоре уедет, а мой визит в Храм станет первым и последним. Но интуиция вопила об обратном.

Выпрашивать встречу с Хеди не пришлось, мы с ней столкнулись у выхода.

– Ты ко мне? – подняла она бровь.